С некоторым трудом выудив из кармана огрызок карандаша, он, прислонившись к забору, сделал следующее дополнение в записной книжке: «Переписывается с фрёкен Лолой Хельберг в Стокгольме, до востребования».
Затем Калле пустился бежать к ближайшему почтовому ящику и через несколько минут вернулся назад в «Калоттан», как после зрелых размышлений был окрещен их цирк.
— Что означает это слово? — спросил дядя Эйнар.
— «Ка» — это Калле, «Лотт» — Ева Лотта, а «Ан» — Андерс, яснее ясного, — объяснила Ева Лотта. — А вообще-то, дядюшка Эйнар, вам нельзя смотреть, как мы репетируем.
— Жестокая весть, — сказал дядя Эйнар. — Что же прикажете мне целый день делать?
— Спуститься вниз к реке и поудить рыбу, — предложила Ева Лотта.
— О небо! Ты хочешь, чтобы у меня был нервный срыв?
«Очень беспокойная натура», — подумал Калле.
Ева Лотта, между прочим, не знала сострадания. Она немилосердно, не, обращая внимания на его мольбы, прогнала дядю Эйнара. И репетиции в цирке «Калоттан» пошли без перерыва. Андерс был самым сильным и самым гибким и ловким: поэтому-то он по справедливости и стал директором цирка.
— Но я тоже хочу немножко пораспоряжаться, — заявила Ева Лотта.
— Хватит, ты и так распоряжаешься, и не немножко, — сказал Андерс. — Кто из нас директор, ты или я?
Директор цирка вбил себе в голову, что он должен сколотить настоящую, высокого класса группу акробатов, и заставлял Калле с Евой Лоттой тренироваться по нескольку часов в день.
— Ну вот, теперь хорошо, — удовлетворенно сказал он, когда Ева Лотта в голубом костюме гимнастки, улыбающаяся и стройная, выпрямилась, стоя одной ногой на его плече, а другой — на плече Калле. Мальчики же, широко раздвинув ноги, оперлись на зеленую доску качелей. Так что Ева Лотта поднялась гораздо выше в воздух, чем ей, собственно говоря, самой хотелось. Но она скорее бы умерла, чем призналась, что, когда она смотрит вниз, в животе у нее возникают какие-то неприятные ощущения.
— Было бы просто здорово, если бы ты хоть разок постояла на руках, — выдавил из себя Андерс, пытаясь сохранить равновесие. — Это произвело бы сильное впечатление на зрителей.
— Было бы просто здорово, если бы ты уселся на собственную голову, — отрезала Ева Лотта. — Это произвело бы еще более сильное впечатление на зрителей.
И в этот самый миг в саду раздался ужасающий вой, за ним последовали душераздирающие вопли. Какое-то существо попето в величайшую беду. Ева Лотта закричала и, рискуя жизнью, спрыгнула на землю.
