— Госпожа Де Билде? — произнес я негромко.
Я поискал пальцем выключатель и нашел его так быстро, что даже испугался, когда от тусклого желтоватого света прихожая наполнилась коричневым жаром.
— Госпожа Де Билде? — крикнул я еще раз, хотя точно знал, что меня не может услышать никто, кроме собаки и других домашних животных. Я шагнул вперед, вовремя отдернув ногу, чтобы не наступить на длинный кусок собачьего дерьма, который валялся на коврике у двери и частично — на темно-красном ковровом покрытии прихожей. Дальше, у порога кухонной двери, лежал еще один.
Справа, рядом с кухней, была дверь в спальню, в тот момент приоткрытая; я смутно ощущал покалывание в затылке, а когда пощупал кожу над воротом футболки, раздался почти неслышный треск. Пахло уже не только верблюдом; я глотнул воздуха и закрыл нос рукой.
— Алло? — крикнул я слабым голосом.
Тут из приоткрытой двери спальни в коридорчик, пошатываясь, вышел пятнистый пес и подошел ко мне. Недолго думая, я опустил руку, чтобы он мог ее обнюхать.
— Тихо, собачка, — сказал я. — Свои.
Пес (Пират? Жулик?) ткнулся сухим носом в мои пальцы, а потом лизнул сухим шершавым языком тыльную сторону руки.
— Что случилось, собачка? — спросил я.
Я присел на корточки и взял его обеими руками за голову, что он позволил без всяких возражений.
— Где твоя хозяйка?
Я снова встал и сделал несколько шагов в сторону спальни; пес заворчал, загородил мне дорогу и просунул морду мне между ног.
— В чем дело, собачка?
В это время из гостиной донесся короткий птичий крик и звук когтей, скребущих по металлу.
— Ты уже давно не был на улице, а? И наверняка ужасно хочешь пить.
Пес еще немного поворчал, когда я пошел дальше, в сторону кухни; я старался пока не заглядывать в темную спальню. Меня бы не удивило, если бы оттуда вылетела через дверь синяя муха, и не одна.
Я наполнил водой собачью миску, держа ее над раковиной. Миску я обнаружил на газете, расстеленной у двери в сад: она стояла возле другой миски — с остатками сухого корма. Пес запустил язык в воду и принялся лакать.
— Что, хорошо пошло? — сказал я.
Я еще раз наполнил миску и снова поставил ее на газету.
Пока пес наслаждался, я выскользнул мимо него из кухни; сердце опять заколотилось, но потом, когда я толкал дверь спальни, открывая ее, и на ощупь искал выключатель, мной владело абсолютное спокойствие.
Кровать была пуста и даже аккуратно заправлена. На покрытом коричневой скатеркой переносном столике, возле желтой настольной лампы, стоял стакан с водой. У изножья кровати я увидел пару клетчатых домашних туфель, но это были не те голубые шлепанцы, в которых госпожа Де Билде выходила на улицу.
