Половина желтого солнца | страница 93
Он подошел к ним, пожал Маду руку и поспешил заговорить первым:
— Как жизнь, Маду? A na-emekwa?[58] Что нового на Севере?
— Жаловаться не на что, — ответил Маду по-английски.
— Вы без Адаоби? — Лучше бы этот тип почаще появлялся на людях с женой.
— Без. — Маду отхлебнул из бокала; он был явно не рад, что в его разговор с Кайнене вмешался третий.
— Я видела, мама тебя развлекала, — какая прелесть, — съязвила Кайнене. — А мы с Маду заболтались с Ахмедом. Он хочет купить папин склад в Икедже.
— Ничего ему твой отец не продаст, — отрезал Маду, точно последнее слово было за ним. — Эти сирийцы и ливанцы уже скупили пол-Лагоса, им лишь бы урвать побольше.
— Я бы продала, если б от него не воняло чесноком, — сказала Кайнене.
Маду загоготал.
Кайнене взяла Ричарда за руку.
— Я как раз передала Маду твои слова, что грядет новый переворот.
— Не будет никакого переворота! — рявкнул Маду.
— Уж ты бы наверняка знал, Маду. Ты ведь теперь у нас Большой Человек, полковник, — поддразнила Кайнене.
— На прошлой неделе я ездил в Зарию, и там все только и говорят, что о новом перевороте, даже Радио Кадуна, — сказал Ричард на игбо.
— Да что они знают, журналисты? — ответил Маду снова по-английски. С тех пор как Ричард стал говорить на игбо почти свободно, Маду упорно отвечал ему на английском, вынуждая Ричарда переходить на родной язык. — Не будет никакого переворота. В армии слегка неспокойно — впрочем, как всегда. Пробовали козленка? Правда, отличное мясо?
— Неплохое, — согласился Ричард и тут же пожалел, что поддакнул Маду. Влажный воздух Лагоса был тяжел, а рядом с Маду Ричард и вовсе задыхался — тот всегда выставлял его дураком.
Новый переворот грянул спустя неделю, и первым чувством Ричарда было злорадство. Он перечитывал письмо Мартина, сидя в саду, на том самом месте, где, по словам Кайнене, он просидел ямку, точь-в-точь повторявшую размерами и формой его зад.
Интересно, выражение «отуземиться» все еще в ходу? Так я и знал, что ты отуземишься! Мама говорит, ты бросил книгу о тамошнем искусстве и взялся за новую, пишешь что-то вроде романа о путешествии. И о зверствах европейцев в Африке! Не терпится тебя расспросить, когда будешь в Лондоне. Зря ты отказался от прежнего названия, «Корзина рук». А что, в Африке тоже отрубали руки? Я думал, это индийский обычай. Любопытно!
Ричард вспомнил вечную самодовольную улыбку Мартина в их школьные годы, когда тетя Элизабет с невероятным упорством загружала их всевозможными делами — дети, мол, не должны бить баклуши. Крикетные матчи, бокс, теннис, уроки музыки у шепелявого француза — Мартину все давалось легко.