— Когда сегодня? Утром? Надо подробнее.
— Сегодня, перед тем, как идти в школу, я развернул газету. Сделал подлиннее хвостик у одной ветки. Потом свернул газету. Завязал веревочкой. Положил подмышку. Взял портфель и пошел в школу. На улице я не останавливался. Только немножко посмотрел на дерево. В раздевалке я отдал курточку тете Кате и скорее побежал по лестнице. На лестнице я споткнулся и скатился вниз. Но газету я все время крепко держал в руке.
И опять стало тихо в классе. Никто не мог понять, откуда вместо газеты, взялись эти кривые, черные линии. Но все знали, что Шурик не врет.
— А может быть, там, на лестнице… — начал Петя Куликов таинственно.
— Что, что может быть? — закричали ребята, с надеждой глядя на Петю.
Петя открыл рот и замолчал.
— Вот жуть! — закричал Коля.
— Тише, ты, — сказал Яша и посмотрел на Сережу Стульчикова.
Все зашептались и тоже посмотрели на Сережу Стульчикова.
Он тихонько сидел на четвертой парте у окна, полузакрыв глаза, но его лицо становилось все хитрее и хитрее.
Вдруг он встал, подошел к столу, свернул схему, сунул ее подмышку и, сказав: — я сейчас, подождите, — выбежал из класса.
Сережа быстро спускался по лестнице, перемахивая через три ступеньки сразу. Быстро пробежал раздевалку, мелькнув перед тетей Катей, и открыл дверь на улицу.
Бобик лежал на своем месте, равнодушно поглядывая на прохожих.
— Сюда, Бобик! — крикнул Сережа.
Овчарка прыгнула к нему, но в дверь не входила. Она знала, что школьного порога ей переступать нельзя.
— Сюда, за мной! — приказал Сережа и пошел к вешалке. Овчарка весело побежала за ним.
— Тетя Катя, — попросил Сережа, — пусть Бобик побудет у вас. Он каждую секунду может понадобиться.
— Что ты! — возмутилась тетя Катя. — Не могу я принять собаку на вешалку.
— Никто не увидит, — сказал Сережа. — Все украшают зал к вечеру.
— Все равно, не приму.
Тон у тети Кати был категорический. Тогда Сережа быстро развернул схему и дал Бобику обнюхать.
Бобик навострил уши, с любопытством начал разглядывать кривые линии и водить по ним влажным носом вверх и вниз. Ничего подобного нюхать ему еще не приходилось.
— Хватит тебе, — сказал Сережа. — Ищи след!
Но Бобик не отвел носа от схемы, пока не пропутешествовал по всем зигзагам кривой, до самого конца.
«Это хорошо, — сворачивая схему, подумал Сережа, — теперь и на затоптанном месте найдет».
А Бобик уже забегал по раздевалке, обнюхал длинную скамейку, положил на нее морду и сердито заворчал. Потом стал на задние лапы и с громким лаем прыгнул к тонкой решетчатой перегородке, за которой у вешалки стояла тетя Катя.
