В назначенный день епископ Каспар де Квирога Толедский взошел на красный трон на верхнем ярусе платформы, воздвигнутой в дальнем конце площади, рядом с аркой в форме замочной скважины, откуда виднелась река Тахо. Он восседал под желто-оранжевым балдахином, крепко держа в руке посох с крестом. На скамьях по обе стороны от него расположилось духовенство ниже рангом, лишь кое-где здесь виднелись красные мантии и шапки. Тут же сидели монах с тонзурой и священник в черной рясе, которого называли Лопе, хотя его настоящее имя было Хайм. Он выглядел больным — лицо у него было зеленое.
Дул резкий ветер, но наблюдавших согревало тепло, исходившее от толпы. Толпящиеся на площади толедцы расступились, как волны Чермного моря[28], пропуская донов города, правящего коррехидора, регидров более низкого уровня и, наконец, кабальеро, одетых в праздничные доспехи, сделанные из серебра, привезенного из Нового Света. Они прошли мимо нового загадочного высокого предмета, скрытого под покрывалом в центре площади.
Шейлок, вместе с Лией наблюдавший за происходящим с удобного места у южного прохода под аркой, почувствовал, как застыла его жена, и проследил за ее взглядом, когда в ряду ниже клира стали занимать места рыцари — аристократы. На скамье, обитой зеленым бархатом, он увидел Себастьяна де ла Керду, своего тестя, который смотрел мимо него, как и в тех трех случаях со дня свадьбы, когда их пути пересекались в ненавистном соборе. Не смотрел он и на Лию. Сейчас жесткий взгляд де ла Керды был направлен на что-то непонятное в центре площади. В своем наряде из зеленого шелка и в черной шляпе выглядел он сегодня величественно.
Шейлок похлопал жену по плечу.
Толпа зашумела: вывели заключенных. Их было только четверо, и анусимы, тайные иудеи, ради своей безопасности рассеявшиеся в толпе, вытягивали шеи, взволнованно высматривая, кого же пятого нет среди тех, кто шел в санбенито — балахоне с нашитыми спереди и сзади крестами святого Андрея желтого цвета. Закованные в кандалы заключенные высоко держали головы под высокими желтыми колпаками, разрисованными пламенем и карикатурными изображениями пляшущих чертей. За несчастными верхом на лошадях ехали стражи Святого Братства с символами ордена, крепко сжимая в руках длинные пики.
Один за другим заключенные подходили к грязной площадке перед трибуналом. Одного за другим их допрашивал священник инквизиции: «Верите вы в то, что Иисус — Бог? Верите вы в то, что его матерью была Дева Мария? Верите вы в то, что папа — наместник Бога на земле?» Каждый соглашался, что все это правда, и признавался в своей ереси. У каждого конфисковали имущество и приказали носить санбенито три года. Жены и дети этих мужчин и их родители кинулись к ним, плача, но их увели двоих в ссылку и двоих снова в тюрьму.
