– Ельцинист чертов! – опять привычно выругался Один из пожилых.
А Второй пожилой перемотал эластичный бинт на ноге и поддержал Одного из:
– Об чем речь. Я при советской власти… – Он на минуту задумался, сладко припоминая, а потом неожиданно добавил: – Только эластичных бинтов тогда не было. И Папаша мой из-за ихнего безналичия помер от варикозного расширения вен. Сначала одну ножку оттяпали, потом – вторую. А потом он загрустил и помер. Так что, куда ж без советской власти… – И он, управившись перебинтовкой, откинулся на подушку и уснул.
– Как тебя зовут? – спросил Почти ровесник.
– Мэн, – ответил Мэн и тщеславно добавил, хотя его никто не спрашивал: – Сценарист мультипликации.
Обитатели приподнялись на подушках.
– А моя профессия – слесарь, – сказал Почти ровесник, – и фамилия моя тоже – Слесарь.
– Хохол он, – пояснил Один из пожилых.
– Мне это до лампочки, – ответил Мэн, – хоть турок.
– Не скажи, – ответил Один из пожилых. – Мы их кормили, кормили, а они – нас… Кравчук, Беня Эльцин и Шушкевич… Все продались ЦРУ.
– И Моссаду, – добавил Мэн.
– Какому Моссаду? – спросил Один из пожилых.
– Такому. Израильскому. Кравчук продался ЦРУ, а Беня Эльцин и, обрати внимание на фамилию, ШУШКЕВИЧ, – Моссаду.
– Это ты верно понял, – переварил услышанное Один из пожилых. – Ну, ты сам еврей, а вы – народ умный. Так что все продались! ЦРУ и Моссаду.
– Все, кроме тебя, – сказал Слесарь.
– Верно сказал!
– Потому что ты на х… никому не нужен, – спокойно и с удовольствием проговорил Слесарь.
Один из пожилых возмущенно пукнул, отвернулся к стенке и демонстративно захрапел.
– А какие мультики у тебя есть? – спросил Слесарь.
Мэн не без удовольствия назвал пять из без малого сорока своих мультфильмов. Слесарь распахнул глаза, а оба пожилых разом их открыли.
– Мой сын на них вырос, – сказал Один из пожилых.
– И мой, – сказал Слесарь.
– И моя внучка каждый раз их по телевизору смотрит, – проснулся Перебинтованный.
– А кто у вас дети? По профессии? Ну у тебя – слесарь, – сказал он Слесарю. – А у вас?
– Мой, – гордо сказал Один из, – второй секретарь энского обкома КПРФ.
– А моя внучка… эх, говорить не хочется, – плечевая. На Минском шоссе. Отца она не помнила, а мать ее – дочка моя – пьет.
– Странная вещь получается, – раскинул мозгами Слесарь, – на одних и тех же фильмах выросли слесарь, второй секретарь обкома и плечевая проститутка. Как понять? – спросил он Мэна.
Мэну такой вопрос никогда не приходил в голову. Поэтому ответил он не сразу, а после некоторой работы мозга:
