Санитарка отодрала от лица гречишник, который подобрал Пацан и тут же съел. А Санитарка, сплюнув остатки гречки, выскочила из палаты. Явился Медбрат с врачом и щприцем. Они глянули на кровопийцу, врач кивнул Медбрату, тот кивнул Адидасу и Одновозрастному. Те схватили Лысоватого и прижали его к койке. Медбрат пустил струю из заготовленного шприца и всадил его в шею Лысоватого. И боец молодой вдруг поник головой и упал на койку, закатив глаза. Медбрат вышел и вернулся с двумя простынями, которыми сраженный шандецом Лысоватый и был привязан к кровати. И захрапел.
Остальные доели свои гречишники, отнесли на кухню тарелки, сшибли из Мэновской пачки «Явы» сигареты по вкусу и отправились в туалет. Жизнь продолжалась.
Через какое-то время всех позвали принимать колеса. Кто-то честно проглотил их сразу, а кто-то попридержал под языком, чтобы через несколько дней хватануть все скопом и отловить кайф. И через некоторое время алкаши ушли в сон. Только связанный Лысоватый пытался развязаться, но потом оставил усилия и успокоился. Ну, и наша троица тоже не спала, чтобы оприходовать контрабандную водку под украинскую полукопченую. Адидас вышел из палаты и приволок с кухни полбуханки черного хлеба. Колбасу поломали на куски, разлили водку по чашкам, приняли, выдохнули, сожрали по куску колбасы с хлебом. Все пошло как нельзя лучше. Особенно у Мэна. Да и понятно. После долгого воздержания Она идет особенно хорошо. Вот так бы и всегда. Не по кабакам, не по подворотням, не в сумрачном одиночестве дома, а соборно, в компании хороших людей, хоть и разных, но связанных одной целью (а может быть, скованных одной цепью?.. Да нет, какая цепь… Все добровольно, без невыносимой физической зависимости. Просто красиво выпить и закусить в приличной компании…).
Флэшбэк
Августовским понедельничьим утром в разгар перестройки двор дома № 7, что на Мордоплюевке, был густо заблеван азербайджанским кагором «Шемаха». А Мэн кагор из магазина в доме № 12, что напротив двора дома №8, до двора не донес и отдал его на проезжей части улицы. Сведущим людям известен цвет этого кагора, так что Гаишник долго недоумевал, что же за кровавое ДТП произошло на вверенном ему участке мостовой.
Поблевали азербайджанским кагором от души. Не то чтобы все население Мордоплюевки было сплошь армянским, а просто экзотический кагор не приживался в желудках аборигенов, привыкших к более суровым напиткам. Водка, самогон в шланбоях, портвешки «Агдам», «Иверия»… Но за уик-энд все это было выбрано по всем официальным и неофициальным торговым точкам. А у Мясника, разжалованного за честность в грузчики, ничего кроме «Шемахи» в обороте не оказалось.
