По крайней мере, так они думали. Впервые в жизни Флетчер и Яфф ощутили боль друг друга, будто их души пронзило одно копье.
И их противостояние тут было ни при чем. Совсем ни при чем.
– Нет аппетита? — поинтересовалась официантка.
– Похоже, — ответил Ховард.
– Унести?
– Да.
– Хотите кофе? Десерт?
– Еще колу.
– Значит, одну колу.
Джо-Бет была в кухне, когда вошла Беверли с тарелкой. Не стал есть отличный стейк, — сказала Беверли.
– Как его зовут? — спросила Джо-Бет.
– Я что, служба знакомств? Не спрашивала.
– Так спроси.
– Сама спроси. Заказал еще колу.
– Ладно. Присмотришь за моим столиком?
– Ага, зови меня Купидоном.
Джо-Бет, стараясь сосредоточиться на работе, не смотрела на парня достаточно долго — целых полчаса. Она налила кока-колы и вышла. К ее ужасу, за столиком никого не оказалось. При виде пустого стула у нее закружилась голова, и она едва не выронила стакан. Потом краем глаза заметила, как юноша вышел из уборной. При виде Джо-Бет он улыбнулся. Она направилась к нему, не обращая внимания на две подзывавшие ее руки за другими столиками. Она уже знала, о чем хочет его спросить — вопрос мучил ее с самого начала. Но парень опередил ее.
– Мы знакомы?
И она, конечно же, знала ответ.
– Нет, — сказала она.
– Просто когда ты… ты… ты… — Он запнулся, на скулах его заходили желваки, будто он жевал резинку.
– Ты… — продолжал он. — Ты…
– Я тоже так решила, — перебила она, надеясь, что он не обидится на это.
Кажется, не обиделся. Напротив, он улыбнулся, и его лицо стало мягче.
– Странно, — сказала она — Ты ведь не из Гроува?
– Нет. Из Чикаго.
– Ты проделал неблизкий путь.
– Я родился здесь.
– Правда?
– Меня зовут Ховард Катц. Хови.
– А меня Джо-Бет…
– Во сколько ты заканчиваешь?
– Около одиннадцати. Хорошо, что ты зашел сегодня. Я работаю по понедельникам, средам и пятницам. Завтра ты бы меня не застал.
– Мы нашли друг друга, — сказал он, и от уверенности, прозвучавшей в его словах, ей захотелось плакать.
– Мне нужно работать, — проговорила она.
– Я подожду.
В одиннадцать десять они вместе вышли от Батрика. Ночь была теплой и влажной.
– Зачем ты приехал в Гроув? — спросила Джо-Бет, когда они шли к ее машине.
– Чтобы встретить тебя. Она рассмеялась.
– А почему бы нет?
– Ну ладно. Тогда зачем ты отсюда уехал?
– Мать перебралась в Чикаго, когда мне было несколько недель от роду. О старом добром родном городе она почти ничего не рассказывала. А если и говорила, то так, будто тут не жизнь, а ад. Захотелось увидеть своими глазами. Может быть, чтобы лучше ее понять… И себя тоже.
