Спустя непродолжительное время она уже занимала какую-то ответственную должность в московской мэрии. Потом активно включилась в предвыборную гонку городских депутатов.
Все это время Андрей и Оля обменивались сухими новостями. Андрей, будучи человеком увлекающимся, не утруждал себя горькими размышлениями по этому поводу. Лето их любви казалось ему прекрасным сном, детской милой игрой в жениха и невесту. Изменились времена, изменился и он сам (так ему казалось).
Позже Андрей понял, что он предал, и понял, каким негодяем и глупцом оказался, каким испытаниям он подверг Олю… И что, в конце концов, явился причиной ее гибели.
Через годы совесть жестоко колола душу, обрекая на возвращение памяти о предательстве.
Они все же встретились еще раз. Последний раз. Судьба дала им шанс, свела лицом к лицу в огромном городе.
Они уже не писали друг другу. Как-то сам собой иссяк искристый поток чувственных посланий. Воспоминания поблекли.
Но они встретились. Через три года, в конце сентября девяносто третьего.
Он тогда еще учился в университете и работал на одну крупную фирму, поставляющую компьютеры и оргтехнику. Он встречался с представителями фирмы-партнера на экспозиции российских товаропроизводителей.
Трудный был год и предстояли трудные переговоры, которым мешало продолжавшееся противостояние Верховного Совета и Президента. Западные бизнесмены ожидали развязки и не спешили «потрясти мошной». Ни в чем не было уверенности.
И вот на этой экспозиции Андрей и увидел Олю.
Та женщина, которая на прекрасном английском что-то втолковывала группе хорошо одетых джентльменов, не была похожа на его Олю — заблудившегося ребенка. Модная прическа, элегантный туалет, изящная, со вкусом подобранная бижутерия… Но это была она!
Что-то снова шевельнулось в его душе, что-то заныло. Воспоминания пестрой толпой выстроились в сознании.
Он подошел. Она подняла взгляд… и он прочитал в них укор, страх, удивление, вопрос, три года ожидания, боль… Боль, не сравнимую ни с чем на свете. Боль, носимую в сердце годами. Боль, которую может причинить только самый близкий человек.
Андрей побледнел. Холод пронзил его сердце.
Ее молчаливые джентльмены уставились на него, будто ожидая, что он что-то скажет. Но Андрей молчал. Молчала и Оля.
Кто-то из джентльменов осознал ситуацию и щелчком пальца отозвал всю группу в сторону.
— Привет! — разлепил наконец Андрей напряженные губы и улыбнулся.
Но улыбка, как ему показалось, походила скорее на гримасу больного мима.
