В моделях, используемых рейтинговыми агентствами, крылась масса возможностей. Главное – сообразить первым, что, например, и Moody’s, и S&P предпочитали ипотечные кредиты с плавающей ставкой и низкой завлекающей ставкой кредитам с фиксированной ставкой. Или что они не обращали внимания, когда выдавался кредит – в период бума на рынке недвижимости или в период затишья. Или что они закрывали глаза на потенциальные мошенничества, связанные с кредитами без документов. Или что они не замечали наличия вторых ипотек, которые лишали домовладельца оплаченной доли жилья вместе с финансовой заинтересованностью в сохранении жилья за собой. Обнаруживая очередное доказательство халатности или идиотизма рейтинговых агентств, какой-нибудь умник с Уолл-стрит, занимающийся «упаковкой» ипотечных облигаций, обеспечивал себе преимущество на рынке. Более рискованные пулы кредитов продавались дешевле, чем пулы качеством повыше. «Пулы-штанги», объединявшие кредиты с очень низкими и очень высокими скорингами FICO, считались более выгодной сделкой по сравнению с пулами, где скоринги сильно не отклонялись от среднего значения 615. По крайней мере до тех пор, пока остальная часть Уолл-стрит не прознает про дырку в голове у рейтинговых агентств и не взвинтит цены. Но пока этого не произошло, порочная монополия принадлежала только одной фирме с Уолл-стрит. Ее сотрудники звонили кредитору и говорили: «Только не проболтайся, но если ты принесешь мне пул кредитов с большим количеством высоких тонких скорингов, я заплачу тебе больше всех остальных». Чем грубее ошибки рейтинговых агентств, тем заманчивее перспективы, открывающиеся перед отделами торговых операций Уолл-стрит.
В конце лета 2006 года Айсману и его партнерам об этом ничего не было известно. Они знали лишь то, что инвестиционные банки с Уолл-стрит нанимали людей, в чьи задачи входила только игра с моделями рейтинговых агентств. На рациональном рынке облигации, обеспеченные пулами более рискованных кредитов, оценивались бы ниже, чем облигации с более качественным обеспечением. Низкокачественные ипотечные облигации оценивались в соответствии с рейтингом, присвоенным Moody’s. Все транши класса «три А» продавались по одной цене, все транши класса «три В» – по другой, несмотря на существенные отличия одного транша класса «три В» от другого. Поскольку стоимость всех облигаций напрямую зависела от рейтинга Moody’s, наиболее переоцененными были облигации с самым неадекватным рейтингом. А к числу последних относились облигации, которые рейтинговые агентства неадекватно оценили из-за уловок Уолл-стрит. «Не могу поверить, что все это, черт возьми, допускается, – возмущался Айсман. – Я должен повторить это тысячу раз».
