— Я полагала, что они должны были сказать это тебе, — произнесла она.
— Никто даже не потрудился посмотреть на меня, детка — сказал я. — Ты выглядишь слишком сногшибательно.
Кай ожидал нас снаружи. Это был прекрасный солнечный июньский день, так что погода была великолепной. Я держал Одри за руку и вел ее к машине, а потом заботливо помогал ей с длинным платьем расположиться в машине.
— Если позволите высказаться, Мистер Престон, то Мисс Рейнольдс выглядит в этот день особенно прекрасной, — сухо произнес Кай.
Я улыбнулся ему.
— Можно и так сказать, Кай, — проговорил я. — Я соглашусь с этим.
Когда я скользнул в машину рядом с ней, то увидел, какой же гладкой была ее кожа в солнечном свете, и как ее рука сжимала кулон, который я ей подарил.
Сейчас весь мой мир был сосредоточен вокруг нее.
Все остальное, то, что еще только на прошлой неделе казалось мне очень важным, теперь было где-то далеко от меня. Эта мысль уже овладевала мной, но только теперь, сидя и наблюдая за ней, я внезапно это осознал.
Она улыбнулась.
— Что?
— Чем ты хочешь заняться по окончании следующей недели? — спросил я ее без обиняков.
Я не планировал спрашивать Одри об этом, но у меня вырвалось.
— Что ты имеешь в виду?
Я сильнее сжал ее руку.
— Чем ты хочешь заняться, после того, как мы вернемся с Багамских островов? Как насчет нас?
Она опустила глаза, и я заметил, как она заволновалась.
— Я не... я не знаю, что сказать.
— Ты хочешь продолжать со мной встречаться? — спросил я.
В висках сильно пульсировало. Твою мать. Что если она скажет, что «нет»? Почему, черт побери, я делаю это с собою?
Все дело в том, что женщины никогда не говорили мне «нет». Никогда. Именно, ни разу. Но то было по другой причине, нежели та единственная, по которой я ожидал ответа от Одри.
— Конечно, — ответила она.
Это слово, произнесенное только что ей, было мне в удовольствие.
Я чувствовал облегчение ровно до тех пор, пока она не подняла глаза и не посмотрела на меня. В них стояла печаль и грусть.
— Я просто не знаю, сможем ли мы.
— Это из-за твоей матери? — спросил я ее.
Она кивнула с многострадальным выражением лица.
— Да, и твоей тоже.
— Что она сказала тебе вчера?
— Честно говоря, ты не захочешь узнать это прямо сейчас.
Гнев вспыхнул во мне.
— Меня уже даже все равно, — сказал я резко.
Я мог заплатить матери Одри и мог бы прикрыть Одри собой.
Если это было тем, что она точно хотела.
— Я устала от них обеих. Мы же взрослые люди. Нам с ними не справиться.
