Щербаков заторопился, сказал: «До свидания, извините» — и закрыл дверь.
Дементьев взял со стола вазочку, опустил в нее букет.
— Откуда эта редкость? — спросила Валя.
— Дружок тут один, шофер, в область ездил. А там у меня есть старый знакомый, теплицей заведует. Ну, я ему записочку. Так, мол и так. Пожарный случай…
— Спасибо.
— Как себя чувствуете?
— Хорошо.
— Похудели немножко. Но аристократическая бледность вам даже к лицу.
— Ладно, Дементьев, рассказывайте про дела. Как ваша жизнь?
— Не сахар. Какая жизнь может быть у каторжника? Нахожусь под надзором одиннадцати девчат. Все мной стараются командовать, даже Вера…
— По-моему, это то, что называется сладкая каторга, — сказала Валя.
Дементьев сдвинул брови.
— Не хмурьтесь. Об этом говорить больше не будем. Скажите лучше, все в одинаковой степени командуют или одна больше других?
— Аня-большая. Она же вместо вас сейчас.
— Знаю. А я говорю о маленькой.
Дементьев неопределенно помычал:
— Ну, это не в рабочее время…
— Дело к свадьбе идет?
Валя потянулась к вазе, взяла из нее один цветок, сказала:
— Это я оставлю себе, а весь букет отнесите Ане.
Каждый день из Р*** в маленький тихий городок на Дону уходили письма. Если их собрать вместе — получилась бы целая повесть, повесть о том, как приехали в Р*** двенадцать девчат, как они устроились, стали работать, какие у них были радости. Кроме радостей были, конечно, и неприятности и огорчения. Но об этом, разумеется, никто не писал ни строчки.
«Живем мы хорошо, дорогая мамочка, — сообщала Светлана-Таисия. — И еще весело. Помнишь, когда мы работали на консервном и устраивали вечеринки? Вот гвалт стоял! А сейчас так каждый день.
Впрочем, не думай, что мы только веселимся, пользуясь тем, что зоркие очи родителей за нами не наблюдают. Работаем тоже здорово. Освоились».
А вот письмо Веры:
«Дорогая мамочка! Тебе низко кланяется твоя дочь. Жизнью здесь я довольна. Скоро нас переселят в новый дом. Недавно получила премию и заказала себе летнее платье. Ведь уже идет март месяц.
Аня-маленькая замуж вышла. Муж у нее — представительный, красивый. Он в нашей бригаде работает, тринадцатым.
Сначала он мне не нравился, и я удивлялась, как это Анька его выбрала. А потом я увидела, что он другой…
Свадьбу играли в клубе, по-комсомольски. Много подарков преподнесли».
И еще одно письмо — от Ани-большой к сестре:
«Давно не писала, как-то времени не было. Но это не значит, что по тебе не скучаю.
Если бы мы сейчас встретились, то говорили бы три дня и три ночи.
