— Да, радости мало, если учесть, что Иванниковы купили импортный магнитофон, а у нас — простой.
— Зато у нас хороший радиоприемник, подарок товарищей.
— Ха! Тоже придумали твои товарищи! Вот если бы телевизор — тогда в кино не надо ходить… Как говорится, все в дом.
Через некоторое время в доме появились часы. Они призваны были заменить проверенный и испытанный будильник. Но Этого не произошло.
Часы в красивой деревянной оправе были настолько хороши, что стояли всегда в чехле. Чехол снимали только тогда, когда приходили гости.
— Вещь надо уважать, — говорила Лариса.
Фантазия молодой хозяйки продолжала работать. Однажды Лариса сказала мужу:
— Ты знаешь, Вадик, что я сегодня купила? Сколько ни ломай голову, не догадаешься.
С этими словами Лариса достала из сумки… маленькую игрушечную обезьянку.
— Нейлоновая обезьянка! — восторженно пояснила она. — Ты видел у кого-нибудь такую? И не увидишь. Я за ней специально охотилась. Один человек привез то ли из Швеции, то ли из Греции.
— Это вещь! — согласился супруг.
— А знаешь, для чего она? Вообрази, мы едем на собственной машине, а около ветрового стекла болтается вот это чудо…
Она благоговейно посмотрела на мартышку из нейлона. В ее глазах эта обезьянка была символом счастья.
Из мечтательно-гипнотического состояния Ларису вывел супруг:
— Подожди, какая машина? Я ничего не знаю…
— Ах, я не сказала тебе: я же записалась на очередь. Ты удивляешься? Мы что, хуже Белугиных?
— Нет, не хуже, — ответил Вадим. — А пока машины еще нет, дай-ка я подвешу обезьянку к люстре.
Он встал на Сережину скамейку, приподнялся на носки и начал завязывать узелок.
— Ну, пора спать. Наш сынуля не дождался и улегся сам.
Вадим и Лариса ходили по комнате, доставали из шкафа простыни и подушки, а над ними под люстрой качалась на ниточке нейлоновая обезьянка. Нитка закручивалась и раскручивалась, и обезьянка поворачивалась, словно оглядывая свои владения.
Заведующий горкомхозом Стремянкин брел с работы домой. День, полный забот и треволнений, остался позади. Еще десять — пятнадцать минут, и Стремянкин сидел бы с женой за семейным ужином. Ел бы жареного цыпленка, поливая его острым соусом.
Но цыпленку суждено было остыть.
На улице Стремянкин повстречал Володю — шофера секретаря обкома.
— Здравствуйте! — приподнял фуражку Володя.
— Привет. Как жизнь?
Скажи Володя стандартное «ничего» — Стремянкин кивнул бы и пошел дальше. Но шофер, настроенный, видимо, поговорить, ответил:
