Джейн стала помогать Сильви разбирать покупки.
— Приготовить чай? — спросила Сильви.
— Было бы замечательно, — ответила Маргарет.
Джейн казалась внешне совершенно спокойной, она стояла, держа в руках пакет замороженных ягод. Пальцы мерзли. Молодая женщина никогда не сомневалась в том, что мать любит ее, любит очень сильно. Но никакой любовью не восстановить того, чего уже нет. Годы, воспоминания, две жизни.
— Джейн?
— Если мы подождем пару минут, бисквиты будут готовы. И я могу разморозить ягоды…
— Это будет почти как торт! — воскликнула Маргарет. — Звучит потрясающе. Но есть еще что-то… что-то, что я хотела сказать по поводу того, что Джейн дома. Что же это?
Маргарет склонила голову, глубоко задумавшись. Джейн видела, что матери приходится прилагать огромные усилия, чтобы удержать мысль.
— Ты подумаешь об этом потом, — сказала Сильви, поднимая трубку и открывая телефонную книгу.
— Кому ты звонишь? — спросила Джейн.
— Менеджеру магазина. У них испорченные продукты. — Сильви указала на белый кусочек бумаги.
— Просто кто-то любит коров, — возразила Джейн, — тебе не обязательно читать записку. Ты можешь взять и съесть гамбургер.
— Ты говоришь так, потому что ты вегетарианка, — сказала Сильви, набирая номер, — и мы не знаем, вдруг мясо отравлено.
— Безопасность прежде всего, — заключила Маргарет.
Джейн попыталась улыбнуться и посмотрела в сторону. Быть дома так здорово, но при этом так сложно и неприятно. Ее горло сжалось. Она чувствовала себя как айсберг, плывущий из северного моря в южное. Она любила этих двух женщин больше, чем кого-либо в этом мире.
Сильнее она любила лишь ту, от которой отказалась.
В кабинете управляющего работал кондиционер, и температура в комнате была почти как в холодильнике. Управляющего звали мистер Ахиллес Фонтэйн. По мнению Хлоэ, это имя подошло бы пятому мушкетеру. У него были бледные обвисшие щеки, огромные жесткие усы, короткие седые волосы и привычка носить яркие свободные рубашки с необычайно длинными рукавами.
— Посмотри-ка, Хлоэ, — сказал мужчина, рассыпая по всему столу маленькие белые листочки.
Хлоэ кивнула. Даже издалека она легко узнала свой собственный почерк и выделила некоторые, наиболее любимые послания: «Эта утка была чьей-то матерью», «Му-му, не ешь меня!» или «Овощи можно купить в соседнем здании, почему бы не съесть вкусный и питательный салат вместо этого куска мертвой свиньи?».
— Я очень и очень разочарован. Ты мне так нравилась. Мне казалось, что ты часть команды.
