Все эти годы я вел дневник, и теперь прибегну к его помощи, приведу отдельные выписки.
14 октября 1931 г.
"Я руковожу "Домом искусства", как его называют шутя. Его еще именуют четырнадцатым корпусом.
Это великолепное новое здание, в котором живет более двухсот человек. Тут самый цвет нашей коммунской самодеятельности. Работают они на разных предприятиях, так что в разное время уходят в свои смены, и шум в доме стоит почти круглые сутки. Забыл сказать: тут еще расселены студенты нашего техникума.
Здание четырехэтажное - первое такое большое в нашем поселке. На самом верху бросили якорь наиболее "горластые" - музыканты духового оркестра.
Этажом ниже - оркестр народных инструментов и среди них горе мое луковое - Борис Данков. Первый и второй этажи занимают остальные "деятели искусства и литературы" : артисты - участники драмкружка, часто выступающие на клубной сцене с самьш широким репертуаром - от Киршона до Островского и Шекспира; художники - члены нашей изостудии ; члены литкружка - в основном поэты. И наконец участники ЦЭКа центрально-эстрадного коллектива.
Для занятий всем, в том числе и студентам, выделены большие просторные помещения, а проще сказать, комнаты, где происходят репетиции, сыгровки.
Чаще других здесь "струнники" - есть слух, что в будущем году состоится Всесоюзный конкурс оркестров народных инструментов, и наши целятся туда попасть.
Рабочий день мой не регламентирован. Частенько начинается с рассвета, а кончается ночью. Ни своего кабинета, ни даже отдельного столика у меня нет. Целыми днями я нахожусь то в четырнадцатом корпусе, то вообще на территории, в случае необходимости меня "ловят" и дома.
Чувствую ли я эту "перегрузку"? Нет. Не чувствую. Все мы, руководители воспитательной частью, работаем "с душой". Да и просто некогда чувствовать.
Выспаться б хорошенько, вот о чем мечтаешь. Хочется нам одного: поднять на ноги, сделать людьми своих подопечных. Я совершенно не замечаю, как бежит время, мне интересно работать. На моих глазах с парней спадает короста. Разве это малая награда за труды?"
27 декабря 1931 г.
"Данков, или, как все называют его, Боб, подошел ко мне на обувной фабрике с просьбой перевести на другую работу. Пусть хоть менее оплачиваемую. Ему надоел станок фрезер-уреза.
- Я сам стал вроде частичкой этого станка, - жаловался он. - Два года трублю... одни и те же движения, одни и те же движения. Понимаешь? Осточертело.
- А как же на одном месте по двадцать лет вкалывают? Возьми вашего мастера...
