Александр Виног, с которым я не разговаривала со дня злополучного посещения АДа, как всегда, был в форме. Свеж, бодр и подтянут. Он выглядел так, словно сейчас не семь утра, а, как минимум, пять вечера. Я завистливо вздохнула. Умеют же люди...
– Не знаю насчет правил проживания, – оскалился Веник, отвлекая меня от важных мыслей о моем внешнем виде. – Но вот подслушивать личные разговоры некрасиво.
Я только глянула на него удивленно. И чего так взъелся, спрашивается?
А Вениамин ухмыльнулся криво и продолжил:
– Мне искренне жаль, что тебя папа в детстве правилам этикета не обучил! – и руку мне на талию положил.
И вот я стою, открыв рот, и безмолвствую, а они друг друга разъяренными взглядами прожигают. Осторожненько снимаю с себя Фростикову конечность и не менее осторожно произношу:
– Ну, я пойду... Вень, я тебя в комнате жду, да?
Вениамин кивнул и широко улыбнулся, а Александр громко скрипнул зубами и процедил:
– К началу выборов чтобы в общем зале был чай!!! – развернулся и ушел, широко шагая, а я только хохотнула по-дурацки ему в спину.
Когда их темнейшество исчезло за поворотом, любопытство и нетерпение одержали безоговорочную победу над правилами хорошего тона. Поэтому я обратила к Вениамину свой удивленный взор и спросила:
– Это что это было сейчас?
– А пусть не смотрит на тебя так, – проворчал Веник и попытался свернуть разговор:
– Пойдем уже за Авророй...
Пока мы шли по коридору и поднимались по лестнице, я пыталась осмыслить услышанное, но оно как-то не осмысливалось.
– Да как он на меня смотрит?! – наконец не выдержала и дернула товарища за рукав пижамы.
– Как будто ты его любимого хомячка живьем съела...
Все. Я в ауте. Серьезно, что ли? Что-то темнит Фростик, не иначе.
– Да он на всех так смотрит. На всех хомячков не напасешься...
Веник в ответ только пренебрежительно хмыкнул, и я поняла, что большего от него не добиться.
– Вот возьму, и не проголосую за тебя сегодня! – мстительно припугнула я, прекрасно понимая, что лучшей кандидатуры на должность нашего старосты просто невозможно найти. Веник и сам об этом отлично знал, зараза, поэтому на мою угрозу отреагировал приподнятой бровью и нетерпеливым взмахом руки, мол, давай, шевелись уже.
Но у дверей нашей комнаты будущий староста сообразил, что принимать участие в выборах надо не в пижаме, а как минимум, в домашней одежде. А лучше – в форме. Поэтому мы договорились встретиться внизу минут через двадцать. И Веник убежал приводить себя в порядок, а я отправилась к себе.
