— Хорошо, — сказал Гром, занятый мыслью, каким образом еще можно заставить огонь служить на пользу человека. — Но, — добавил он, — есть еще Айя. Она знает нового бога так же хорошо, как мы оба.
Вождь подумал одно мгновение.
— Или она умрет, — сказал вождь, глядя Грому в глаза, — или она должна стать жрецом вместе с нами.
— Я думаю, она будет очень хорошим жрецом, — ответил Гром.
Затем, поднявшись на камень между двумя кострами, вождь обратился к племени с речью. Он немного говорил об огне, лишь столько, сколько считал необходимым сообщить своим слушателям. Он объявил, что избрал несколько человек для великой чести служения огню и что избранники будут охранять Светящееся Существо денно и нощно, защищая его ценою своей жизни. Поэтому, если племя допустит гибель хотя бы одного из этих избранных, то великое несчастье постигнет весь род.
— Отныне, — так закончил он свою речь, — вы уже не будете более называться народом Малых Гор, потому что эти хребты не похожи на те нагие склоны, под которыми покоятся кости наших отцов. Отныне вы будете известны и страшны врагам вашим как Дети Огня, который будет покровительствовать вам.
Два года прошло с тех пор, как племя поселилось в Долине Огня.
За это время выходцы из страны Малых Гор успели собраться с силами и окрепнуть от потрясений предыдущих лет. В пещерах копошились здоровые, крепкие дети. По приказанию вождя, каждый воин обязан был взять к себе двух или трех жен, и вследствие этого в племени не осталось ни одной вдовы. Лишь Гром продолжал жить вдвоем с Айей, хотя его исключительное положение среди воинов обеспечивало ему возможность широкого выбора между красивейшими и сильнейшими девушками.
Вполне счастливый в семейной жизни с Айей, он не имел желания ввести другую женщину в их маленький грот, отделенный узким проходом от главной пещеры. Но, не желая нарушать обязательное для всех постановление вождя и этим поколебать его авторитет, он счел нужным оправдать свой образ действий. Явившись к вождю, он заявил ему, что исключительное положение Айи среди остальных женщин, как жрицы Огня, лишает его, Грома, возможности взять еще одну женщину — так как этот поступок, несомненно, вызвал бы гнев могущественного бога. Зная глубокую привязанность Грома к Айе и видя его твердую решимость, вождь согласился с таким объяснением, и семейный очаг Грома был узаконен.
Под защитой нового божества жизнь племени протекала сравнительно спокойно и счастливо. Зима с ее свирепыми северными ветрами и непрекращающимися ливнями не была уже более тем врагом, который раньше загонял племя вглубь холодных пещер и превращал его в стадо беззащитных животных. Даже вид белого снега, редкого гостя в этих широтах, не наводил на них ужаса. Сидя у пылающих костров, они со смехом смотрели, как таяли белые снежинки от горячего дыхания огня.
