Под конец суровые морщины на его лице разгладились, потому что он знал людей. Этому воину, самому опасному сопернику своему, он верил инстинктивно.
— Ты был обвинен, — произнес он медленно, — в том, что покинул племя в нужде…
Недоумение выразилось на лице Грома при этих словах. Затем его глаза вспыхнули и, будучи не в силах сдержать себя, он прервал вождя.
— Покажи мне моих обвинителей! — гневно крикнул он.
Вождь поднял руку в знак молчания.
— В нужде! — повторил он. — Но ты вернулся назад, и я вижу, что обвинение было ложным. Также ты был обвинен в том, что украл девушку Айю. Но ты привел ее обратно. Итак я не вижу, что могут иметь против тебя твои обвинители.
Гром повернулся и быстрым движением поставил Айю рядом с собою.
— Вождь Боор знает, что Гром — его слуга и верный человек, — сказал он твердо. — Я не украл девушку. Она последовала за мною без моего ведома.
Свирепые крики раздались из группы Мауга, но Гром холодно усмехнулся и продолжал:
— До вечера первого дня, когда на нее напали волки, она не решалась обнаружить передо мной свое присутствие. И когда я понял, почему она пошла за мною, я взглянул на нее и увидел, что она красива и отважна. Тогда я взял ее к себе. Теперь она — моя жена, и я оставлю ее у себя, вождь! Но я уплачу тебе за нее, что следует по обычаю. А теперь пусть Боор укажет моих обвинителей, и я быстро расправлюсь с ними! Потому что мне многое нужно рассказать вам.
— Не надо Гром, — сказал вождь, протянув руку. — Я удостоверил, что ты не изменил нашему племени. О девушке мы поговорим после. Я не хочу указывать тебе твоих обвинителей, потому что и без того мало воинов осталось у нас, и внутри племени не должно быть борьбы. Пойдем — поговорим вдвоем о том, что предстоит нам впереди.
Он встал с камня, огромный и величественный, и направился к своей пещере, но Гром колебался последовать за ним, не решаясь оставить Айю одну среди врагов.
— А моя женщина, вождь? — спросил он. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь обидел ее.
Боор обернулся и бросил повелительный взгляд на молчаливую толпу.
— Женщина Айя, — сказал он громовым голосом, отчетливо произнося слова, — жена Грома. Я сказал.
И он направился к себе. Гром поднял дубину, копье и пошел за ним. Девушка с напускным равнодушием подбежала к группе старух — родственниц вождя, на попечении которых находился сын Грома.
Мауг, только теперь поняв значение слов вождя и бесповоротность его решения, яростно прыгнул вперед и поднял копье на Грома. Но, прежде чем он успел метнуть копье, родичи его, которым совсем не улыбалась мысль навлечь на себя гнев Грома и вождя, плотным кольцом окружили его и вырвали оружие из поднятой руки. Сильный, как лев, он, наверно, освободился бы из их объятий, но другие воины, примиренные с Громом, помня его прежние заслуги перед племенем, также преградили ему путь.
