— Не знаю. Закрой свой рот, шлюшка. Я просто хочу умереть.
Раздался стук в дверь. Мы с Сэм в унисон сказали:
— Войдите.
Мартин просунул голову в дверь. У меня двигались только глаза, потому что все
остальные мышцы очень болели.
— Хей, вы готовы?
— Нет. Я решила вместо этого умереть.
Он осмотрел меня оценивающе, после чего выдал:
— Ты заболела?
— Я бы кивнула, но мне больно.
Мартин прошелся по комнате, остановившись у кровати, там, где я лежала,
пробежавшись глазами по моему телу.
— Некоторое время будет больно, — сказал он задумчиво. Затем наклонился,
схватил меня и прижал к груди.
— Ох, Господи, я даже не переживала. — Я безвольно лежала в его руках, словно
мертвый груз. — Делай, что хочешь. Я не могу двигаться.
37
Накал Страстей
Пенни Рейд
Рассмеявшись, он поцеловал меня, слегка прикусывая нижнюю губу. Затем
направился к выходу из комнаты, сказав через плечо, обращаясь к Сэм:
— Я пришлю Эрика с противовоспалительным средством.
Ответ Сэм был слабым и еле слышным, пока он нес меня по коридору.
— Да благословит тебя Бог, Мартин Сандеки, даже если ты и садист.
* * *
Первое, что он сделал, — это отнес меня на нижний балкон. Я даже не знала, что он
был. Он был уединенным, к нему вела дорожка вдали от дома. Потом он нежно усадил меня
в горячую ванну. После чего повернулся и ушел. Все верно, он оставил меня и ушел. Но
вскоре он был прощен, потому что горячая вода была просто великолепна, мои завязанные в
узел мышцы расслабились. К тому же он вернулся с противовоспалительным препаратом,
гигантским стаканом воды и тарелкой всякой вкуснятины.
Он скользнул в горячую ванну ко мне, казалось, немного колебался, но потом
притянул меня к себе между ног.
Я ничего не говорила. У меня не было шанса ничего сказать, потому что Мартин
своими мозолистыми руками массировал мою спину, плечи и шею.
Я вздохнула и просто уступила, поскольку границы Неприкосновенного вторника
были определенно размыты. По-видимому, он задумывал это как облегчение для моих
мышц, но было приятно совсем в других местах.
Как вы уже догадались, в моих трусиках.
Поэтому я застонала. От удовольствия. Это, несомненно, был стон удовольствия. Я
не хотела стонать, но так уж вышло. Я тяжело вздохнула.
Его руки замерли, большими пальцами он надавливал на мою поясницу и
массировал мой голый живот. Я чувствовала его пальцы на своем боку.
