По следам Железного Рыцаря бежало десяток деревянных курьеров. Шаги их не были так велики, как у Тилли-Вилли, зато ноги их мелькали, как спицы велосипедного колеса, их невозможно было разглядеть, и казалось, что тощие тела курьеров несутся по воздуху.
Важную весть им приказали повторять, чтобы не позабыть, и они без передышки орали:
— Мыши заснули, мыши заснули, мыши заснули!..
Бег разбудил в курьерах чувство азарта, они старались обогнать один другого, и когда это кому-нибудь удавалось, победитель, повернув голову, бросал соперникам обидные клички:
— Улитки! Черепашьи дети! Раки бесхвостые!..
Восторг достигал наивысшего накала, если кому-нибудь из деревянных гонцов удавалось хоть ненадолго обогнать Тилли-Вилли, тогда курьеры поднимали отчаянный крик.
Страшила умно сделал, отправив в Ранавир одновременно Тилли-Вилли, дракона и деревянных людей. Всех их подгоняло не только чувство долга, но и дух соперничества, желание победить в спортивной борьбе. В небесах и на земле — повсюду слышались крики, повторяемые эхом:
— Мыши заснули, мыши заснули, заснули, заснули!..
На пути гонцов встало серьезное препятствие — Большая река. Хорошо было дракону — он не обратил никакого внимания на блеснувшую внизу голубую полосу. Тилли-Вилли перебрел ее, вода в самом глубоком месте достала ему до плеч, Фарамант поеживался, слушая, как волны плещутся, разбиваясь о железную грудь великана. Деревянным курьерам пришлось воспользоваться паромом: они отстали от соперников, зато, очутившись на твердой земле, припустились во всю прыть.
В Волшебной стране наступила ночь. Тилли-Вилли и деревянные курьеры поневоле замедлили бег, и даже Ойххо стал реже взмахивать крыльями: в темноте легко было потерять правильное направление и залететь не туда, куда нужно. И все-таки и наземные гонцы и воздушный точно держали путь к цели, словно притягиваемые невидимым магнитом.
Никто из них не перегнал друг друга, все явились к павильону Гуррикапа одновременно. И прибыли они необыкновенно кстати, потому что Ильсор не в силах был мириться с долгим ожиданием и решил на свой страх и риск отправить подложную лиограмму на Рамерию. Он уже настраивал аппарат…
Ильсор не расспрашивал о подробностях. Услышав заветные слова «Мыши уснули», он тотчас вывел из строя радиопередатчик, чтобы никто не мог даже случайно послать сигнал и взорвать мину, спрятанную в звездолете. Отныне она стала такой же безвредной, как простой булыжник.
Да, гному Кастальо хватило работы над летописью в эти необычайные дни! Сообщения о множестве событий прибывали к нему со всех сторон, и добросовестный историк записывал их, не мудрствуя лукаво.
