Саня. И слова-то такого раньше не знал.
Макеевна(укоряя себя). Правда — правда! Разве я думала когда, что чужие кирпичи начну тягать? Никогда не думала.
Саня. А я с утра самого употреблял? Почти непьющим считаюсь, а счас предложи — не откажусь. Жадность откуда-то появляется.
Макеевна(с азартом). Жадность, точно, жадность! Иной раз в гостях начнут угощать… Ем — ем, ем — ем, уж пища у самого горла стоит, а все наворачиваю, будто последний раз в жизни еду ем. Со стыда готова сгореть, а все равно кусаю. Раньше ничего подобного за собой не замечала.
Саня. Может, голодная просто?
Макеевна. Да нет, вроде, не пустой желудок. Может, я одна такая?
Саня. А я? Вот поднеси мне счас рюмашку… Думаешь, откажусь? Попробуй поднеси, поглядим.
Макеевна. Ничего нет, дядь Саня.
Саня. А чё?
Макеевна. Думаешь, у меня тут завод водочный?
Саня. Не, к примеру, к слову. (Со слезой в голосе, не сразу.) И с Валей ссоримся в сто раз чаще… Вам кажется, мужики во всем виноваты… А я, к примеру, причем? Всю жизнь ишачил на пароме, как этот… Еще и виноват. Говорят, психика у народа должна быть другая. От неправильной народной психики, мол, беды, трудности неожиданные… Ну, вы там сначала свою психику замените. Вы-то знаете, где эти психики раздают, а нам другую брать неоткуда.
Макеевна. Народ и будет сидеть сложа руки, конечно.
С улицы послышался голос Николая: «Макевна! Ты там дома?!»
Саня. Колька! Куда — нить спрячь меня! (Забегал по двору.)
Макеевна. Да не он.
Саня. Хоть куда — нить!..
Голос Николая. Макевна!
Макеевна. Правда, он. Ну и Бог с ним! Тебе-то чё переживать?
Саня. Заподозрит что-нибудь про нас и обидится за Лидию. Изменил, предал, скажет, жену его.
Макеевна. Ну, беги в избу, что ли. Под кровать там залезь и умри.
Саня. Ага. (Скрывается в доме.)
Входит Николай.
Николай. Ты чё не отзываешься? Чуть глотку не сорвал.
Макеевна. В доме-то не слышно. Как услышала — вышла. Здравствуй, дядь Коля.
Николай. Здоров.
Макеевна. Однако, за деньгами пришел?
Николай. Какими?
Макеевна. За кирпичи, «какими»… Ой, спасибо тебе, дядь Коля.
Николай. За что?
Макеевна. Что прищучил меня с кирпичами. Сроду воровкой не была, заела бы совесть, начисто заела. Я уж от тебя деньгами, не водкой откуплюсь. Ладно? А то в доме шаром покати, ни бутылочки.
Николай. Может, где притаилась одна?
Макеевна. Все углы обшарь — не найдешь.
Николай. Не, на всякий пожарный… Бывает, поставишь, затыришь куда-нибудь, а потом найти не можешь. Зимой на огороде бутылку заначил, а утром снег… как навалил… Не знал, мативо, где искать.
