.
В десять утра под грохот артиллерийских залпов Жозефина и Наполеон садятся в карету, обитую белым атласом и запряженную восьмеркой светло-соловых лошадей с султанами из безупречных перьев. Луи и Жозеф, «в серебре и перьях по-испански», помещаются на переднем сиденье лицом к императорской чете. Оба сиденья настолько одинаковы, что, войдя в экипаж первой, Жозефина от волнения опустилась на то из них, на котором сидят спиной к движению. Пол застелен густой медвежьей шкурой, но грелки нет, а холод стоит жестокий. Это не мешает Жозефине быть красиво декольтированной.
Зеленые с золотом пажи гроздьями висят на задке и передке кареты, перегруженной ветвями оливы и лавра, пальмами и орлами, гербами и коронами, аллегорическими фигурами и пчелами. Все это раззолочено так, что слепит глаза. Вокруг этого подвижного монумента конные адъютанты рядом с лошадьми, генералы, командиры гвардейских полков у дверей, шталмейстеры у задних колес.
Перед каретой восемь эскадронов кирасир с горнами и литаврами, два эскадрона гвардейских егерей со своей громкой и пронзительной музыкой, взводы мамелюков, военный оркестр, Мюрат со штабом, верховые герольды, экипажи, ломящиеся от сановников, министров, высших должностных лиц и камергеров.
Позади кареты тринадцать запряженных шестеркой берлин для свитских офицеров и дам императора и императрицы, штатских придворных чинов. А дальше гренадеры, канониры, жандармы, военные оркестры…
Вот он, триумф Розы Таше де Ла Пажри, креолки с Мартиники!
Без четверти двенадцать императорская карета подкатывает к архиепископству, где император облачается в парадный наряд, а на Жозефину надевают тяжелую императорскую мантию и украшают ей лоб аметистовой диадемой. По деревянной галерее, украшенной коврами, длинная процессия пешком движется к собору Парижской Богоматери. Вслед за четырьмя приставами следуют на дистанции в десять шагов герольды, пажи, ассистенты, а за ними, на той же дистанции, один за другим, церемониймейстер и обер-церемониймейстер. Затем в сопровождении камергеров и шталмейстеров Жозефины идут в белом атласе и шелестя перьями три маршала, выполняющие сегодня обязанности статс-дам. По сторонам первого из них, Серюрье>[23], несущего на подушечке кольцо императрицы, — генерал Гардан и полковник Фуле; второй, Монсе>[24], сопровождаемый полковником Ватье и г-ном Бомоном, почтительно держит в руках корзину из крученого фиолетового бархата с золотым галуном, ручки которой сделаны из вермеля и в которую сейчас уложат шлейф мантии императрицы; наконец, третий — Мюрат, идущий между д'Аранкуром слева и г-ном д’Обюссоном справа, несет корону.
