У подъезда, покрытой угольной пылью пятиэтажки, сидели две девушки. Выпитое вино сказывалось, Франц чувствовал себя раскованно.
— Привет, мышки! Вы не нас ожидаете? Давайте выпьем, а затем что-то придумаем, — сказал Франц.
Трезвым, знакомясь с девушкой, Франц всегда чувствовал неловкость. Будучи художником, он, как и большинство людей, обладающих этим даром, имел натуру идеалиста. Он искал ту, которая могла обитать на Олимпе[15] или в глубинах космоса. Но стоило ему прибегнуть к помощи Бахуса[16], описанное выше качество испарялось, словно вода, разлитая на спираль электроплиты.
Франц женщинам очень нравился. В порывистом, молодом человеке с задумчивыми серыми глазами угадывался страстный, утонченный любовник.
Несмотря на опьянение, Франц не терял галантности. Впрочем, для девиц подобного рода галантность и острота ума были не что иное, как обстоятельства, приводящие в смятение.
Валерий Вейсгейм в обществе девушек мгновенно терялся. Чем это объяснить, Франц не знал. Оставалось лишь догадываться, делая выводы из рассказов Вейсгейма о его детстве и юности. Его отец систематически избивал мать. Вплоть до совершеннолетия он был буферной зоной, защищая мать от зверств отца. Детства и юности не было. Отсюда замкнутость, стремление к одиночеству.
В кафе они не попали. Распить купленное вино оставалось только в подъезде. Когда они вошли в освещенный подъезд, Франц внимательно рассмотрел ту из девушек, которая представилась Наташей. Девушка оказалась потрясающе красива. Огромные, миндалевидные глаза были теми глазами, которые с детства грезились художнику, о которых он тайно мечтал. Ее лицо смело можно было назвать классическим. Франц понял: перед ним не знающий себе цены самородок. Незамеченной такая девушка могла оказаться только в глубинке огромной страны.
Они поднялись на лестничную площадку третьего этажа и распили первую бутылку. Где-то этажом или двумя выше веселилась такая-же неприкаянная компания. Сквозняком принесло запах дыма с примесью конопли. Девушки оживились.
— Эй, Тагир, это ты там наверху? Валите сюда, курнем вместе!
Сверху ответили:
— Лорка, что ли… Поднимайтесь к нам, забьем по косячку.
Они поднялись. На площадке четвертого этажа, прислонившись к стене, стояли два парня.
— Познакомьтесь, это Тагир и Фуат с нашего микрорайона.
Парни были двоюродными братьями. Высокого роста, с крючковатым носом Тагир и худой, вертлявый Фуат.
— Ты аткуда, земляк, мы что-то раньше тебя здесь не видели.
