в Нью-Йорке проживем. Здорово».
Из-под двери спальни сестер пробивался свет. Элайджа поскребся: «Мораг! Сходи, маму разбуди,
там, на причале ее помощь нужна. Я внизу подожду».
-Угу, - донесся до него бодрый голос. Мораг, высунувшись, сказала: «Мэри меня уже подняла,
давно, как папа пришел. Я только из кладовых вернулась».
Элайжда спустился на кухню. Оглядевшись, открыв крышку берестяной шкатулки, мальчик
высыпал себе в рот целую горсть леденцов из кленового сахара. «Вот, - сказал он, устроившись на
табурете, - а то у Мэри их не допросишься. Это у нее от бабушки Франклин, храни Господь ее душу,
- та тоже говорила, что детям сладости ни к чему, от них зубы портятся. И ничего не портятся, - он с
хрустом разгрыз конфету.
Когда Мораг зашла в спальню родителей, мать уже заплетала косы. «Вы так шумите, - усмехнулась
Мирьям, целуя дочь, - что я и сама поднялась. Пусть Дебора с вами поспит. Что там, рожает кто-
то?»
Мораг кивнула и наклонилась над колыбелью. Она взяла сестру - тяжеленькую, сонную. Та
сладко заворочалась, кудри темного каштана упали на белые, пухлые щечки. Дебора, внезапно,
широко открыв ясные, синие глаза, звонко пролепетала: «Мама!»
-Уноси ее, - попросила Мирьям, вешая на плечо кожаную суму с инструментами, - иначе сейчас
раскричится.
-Это Мораг, - девочка покачала дитя.
-Моаг, - картавя, пробормотала Дебора. Зевнув, уцепившись ручкой за плечо сестры, она
мгновенно заснула. Мораг тихо рассмеялась. Поцеловав мать напоследок, девочка пошла к себе
в комнату.
Мирьям босиком спустилась вниз, и потрепала сына по голове: «Опять леденцы ел. Принеси мои
туфли, и пойдем».
-Да я, я...- Элайджа широко раскрыл глаза. Заметив усмешку на лице матери, мальчик вздохнул:
«Нельзя врать».
-Ел, - он уныло повесил голову. Мирьям улыбнулась: «В следующий раз просто скажи, что тебе
хочется сладкого. Хотя ночью, конечно, наедаться не стоит».
-Если работаем, - он распахнул дверь перед матерью, - то это все равно, что день, мама.
Они прошли мимо крепкого коровника, мимо птичника, где спали куры, и, миновав высокие
амбары - стали спускаться по деревянной лестнице к причалу.
Мэри шла навстречу им, помахивая холщовым мешком. «Все поели, и я там кое-что из провизии в
трюме оставила, - озабоченно добавила девушка, - вдруг шторм. Но вряд ли, - она посмотрела на
темную гладь воды, - озеро тихое. Отправляйтесь спокойно. У этой женщины уже схватки сильные,
мама».
