Франклин и бабушка Онатарио разговаривали об этом, еще, когда бабушка Франклин жива была».
Мэри вспомнила надгробье серого гранита, с простым крестом. «Темперанс Франклин. Много
было жен добродетельных, но ты превзошла всех их». Она вздохнула: «То дело давнее, а дядя
Дэниел, - девушка почувствовала, что краснеет, - он просто много знает, много путешествовал - с
ним интересно, вот и все».
-Ну-ну, - только и сказала Мораг. Мэри отозвалась, с внезапной злостью в голосе: «Все равно я тут,
а Америке, не смогу выйти замуж. По мне сразу видно, - она коснулась своих мелких кудряшек, -
какая у меня кровь. Я не белая».
Мораг посмотрела в блестящие, зеленые глаза. Поднявшись, обняв сестру, она твердо
проговорила: «Ничего не видно, не придумывай. И вообще, - девочка рассмеялась, - а мне что
делать? У меня половина индейской крови. Интересно, - она застыла, глядя на ночное, усеянное
звездами небо за окном, - а что с Меневой случилось? Он все-таки мой брат…»
Мэри погладила сестру по голове: «Мы его никогда больше не увидим, думаю».
-Я его и не помню почти, - Мораг помрачнела. «И отца не помню. А ты…, - она осеклась и стерла
слезу со смуглой щеки: «Прости, пожалуйста».
-Кого бы я хотела увидеть, - весело сказала Мэри, забираясь в постель, - так это Джона. Помнишь,
мама о нем рассказывала? Мы с ним дружили, с ним весело было. Давай спать, - она задула свечу.
Мораг, свернувшись в клубочек рядом с ней, сразу задремала.
Мэри лежала, закинув руки за голову, слыша его уверенный, спокойный голос: «Вот тут, - бумага
зашуршала, - будет город. Мы там как следует, все промерили. Месье л’Анфан уже начал
планировать дороги, улицы…Я еще напишу в Лондон, кузине Изабелле. Думаю, она с
удовольствием примет участие в такой работе, она отличный архитектор, - Дэниел усмехнулся:
«Она уже целый город построила, Эс-Сувейру».
Взрослые заговорили о Марокко, о том, какие здания будут строиться в новом городе. Мэри
исподтишка посмотрела на Дэниела - заходя в столовую, он усмешливо сказал: «Надеюсь, вы меня
простите за такой скромный наряд. Я не успел заехать в Филадельфию, остановился тут, на
постоялом дворе».
-Ему идет, - подумала Мэри, рассматривая загорелую, крепкую шею, приоткрытую воротником
льняной рубашки.
-Разумеется, - Дэниел отпил вина, - я уже выбрал участок и для своего дома, и для особняка
Горовицей - будем соседями. Бостонский дом я Тедди отдам, как он в Америку приедет. А вы еще
