С востока на запад проследовал санитарный эшелон – пассажирские вагоны, красные кресты на боках. Вот же лицемеры! По нашим санитарным поездам немецкая авиация и артиллерия стреляли без зазрения совести, а на свои кресты надеялись – русские не посмеют нарушить Венскую конвенцию.
Следующим прошел поезд с запада на восток – с артиллерийской частью. На платформах – 105-миллиметровые гаубицы под чехлами, прислуга в пассажирских вагонах. С комфортом, сволочи, ездят!
Зато со следующим поездом Игорю повезло, не зря в кустах сидел – на разъезд прибыл состав с подбитой и сгоревшей техникой. Лязгнув сцепкой и зашипев тормозами, эшелон остановился.
Медлить Игорь не стал – когда еще так повезет? Он метнулся к платформе, на которой стоял бронеавтомобиль, видимо – на противотанковую мину напоролся. Кузов с виду цел, как и гусеницы, а вот моторного отсека и колес практически не было, все искорежено.
Взобравшись на платформу, Игорь открыл дверцу бронемашины и забрался внутрь. Дверцу прикрыл, опустил защелку.
Внутри сумрачно, солнечный свет через узкие смотровые щели проникает с трудом. Внутри почти порядок, по крайней мере скамьи вдоль обоих бортов целые – как и днище. Наверное, повезло экипажу, следов крови внутри не видно.
Игорь улегся на днище. Почти отдельное купе, жаль только, что поезд не экспресс.
Прогремел на стыках рельсов встречный состав, и только тогда их эшелон тронулся. От усталости, от пережитого, от покачивания Игорь уснул.
Он не знал, что с расчетами ошибся. Он полагал, что находится на железнодорожной линии Смоленск – Орша – Борисов – Минск. Но с самолета Игорь выпрыгнул северо-восточнее и вышел к железнодорожной линии Великие Луки – Полоцк – Молодечно – Лида, а далее уже Белосток, что в Польше. Эта линия шла километров на пятьдесят-семьдесят севернее и через Минск не проходила.
Меняли паровозы, эшелон шел. Игоря никто не беспокоил, и он проснулся вечером по нужде.
Платформу трясло и раскачивало.
Игорь выглянул через смотровую щель – что снаружи? Темно. Он выбрался из разбитой бронемашины и несколько секунд стоял неподвижно, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте.
Мимо проносился лес.
Игорю необходимо было определиться – где он находится. К тому же он беспокоился, не проспал ли Минск?
Действительность оказалась хуже. Когда далеко впереди засветились огни на станции, Игорь надел ранец.
На любой станции всегда есть название, стоит только сойти на станции и прочитать табличку на ее здании.
