Интересно, что похожий опрос проводился на Украине Центром Разумкова в марте 2013-го. Показатели осведомлённости о понятии «Русский мир» оказались сходными с российскими – 81% опрошенных граждан Украины не знали, что это такое. При этом лучше всего информированы были украинские граждане, которые относятся к определению критически, – например, 28,5% прихожан так называемого Киевского патриархата и 35,1% греко-католиков (Русский мир на Украине тогда представлялся как «доктрина патриарха Кирилла»).
Правы ли те, кто полагает, будто определение «Русский мир» было использовано в качестве политтехнологии в период событий в Крыму и в Донбассе, а теперь потеряло для власти актуальность? Какова судьба Русского мира – понятия и явления?
Роман Газенко , политолог:
– Я полагаю, что результат опросов закономерен. Ибо конструкторы сиюминутных доктрин не удосужились объяснить ни себе, ни людям, о каком «мире» идёт речь, определиться в терминах. Вряд ли они задавались вопросом, что имел в виду Толстой, называя свой роман «Война и мир». Давайте поставим точку над «i» в слове «мiръ» и вернём всё на свои места. Слово в такой транскрипции обозначает «общество» и «вселенную», а отнюдь не отсутствие войны.
Можно ли провести границы Русского мира по пространству, населённому теми, кто идентифицирует себя как «русский»? Казалось бы, чего проще – поступить как китайцы. В основу их национальной и геополитики положен принцип «Китай там, где говорят по-китайски». Но в нашем случае всё сложнее. Любого выходца из России и бывшего СССР за рубежом почему-то называют русским. Вне зависимости от этнической принадлежности. И уж точно пространство Русского мира не определяется суммой православных епархий и приходов Московской патриархии. Южная Осетия, к примеру, до сих пор находится в юрисдикции Грузинского патриархата. Да и в границах нынешней многонациональной РФ ходульно применяемая доктрина Русского мира изначально деструктивна.
Мне кажется, что идеология (как обозначение идеала) должна давать чёткий ответ на вопрос: «Во имя чего?» и вооружать доктриной как ключами в заветное будущее. Всё остальное – обречённое на провал суемудрие и суесловие.
Для себя я это определяю как «задачу и способ совместить понятия «миръ» и «мiръ». И реальной сущностью, в отличие от фантомного Русского мира, для меня является Отечество. Ведь именно в исполнении отеческой, если интеллектуалам угодно, патерналистской, функции – главный смысл существования уникального государства – империи. Главенствующей становилась цель – обеспечить будущее стране и народу. Недаром обряд венчания императора на царствие означал не что иное, как свадьбу. Он брал страну в супруги, а её подданных и народы усыновлял. Всё население, невзирая на национальность, вероисповедание, сословную принадлежность и даже политические убеждения, становилось братьями и сёстрами в общем доме.
