— Четыре, бам… два, треск… Соп[3]. — И тишина.
Роза Льюис и Бесс Перлман взглянули друг на друга через стол. Был ход Мари, Грин и она смотрела на свой набор костяшек в глубоком раздумье.
Первой заговорила Алма Финли.
— Давай же, Мэри. Ты играешь уже два месяца. И тебе пора бы научиться.
Мэри подняла глаза. На лице было выражение обиды..
— Я пытаюсь сыграть партию, какой раньше не играла, и мне кажется, что зашла в тупик.
Бесс наклонилась к ней и посмотрела на ее игральные кости. На минутку она задумалась, с потом посоветовала Мери сделать соп и сыграть в открытую.
Мэри посмотрела на костяшки мах-джонг[4] перед собой, улыбнулась, поняв, что она может сыграть так, как ей посоветовала Бесс.
— Спасибо, Бесс. Мне кажется, что ты должна быть еврейкой, раз так здорово разбираешься в этой игре.
Алма засмеялась. Она лучший игрок в этой компании, хотя и не еврейка. Бесс и Роза объявили ее почетной еврейкой, когда она их вчистую обыграла всего после трех уроков по игре в мах-джонг. Она было непревзойденной картежницей и блестяще научилась играть в мох-джонг. Оно подсчитывала костяшки так же, как карты и поэтому всегда имела шансы на успех. Она играла процентками[5]. Еще до того, как Джо был вынужден уйти на пенсию, они несколько раз побывали в Лас-Вегасе. Она всегда одерживала победу за игровым столом благодаря превосходному умению все рассчитывать. Джо любовался ею в такие моменты, хотя ему всегда казалось, что в следующий раз фокус не выйдет. Он никогда не разрешал ей проигрывать более, нескольких сотен долларов. Но и при этом ей удалось накопить на банковском счете, о котором Джо и не ведал более десяти тысяч долларов благодаря своим выигрышам.
Мэри стукнула косточкой, проведя соп, и игру продолжили.
— Запад (Вест) — сказала Бесс.
— Получите мах-джонг, — откликнулась Алма и продемонстрировав свою руку с выигрышем.
Роза недоверчиво посмотрела на нее и сказала:
— Вне сомнения, когда-то в твое белое англосаксонское протестантское прошлое проник еврей… или так, или ты врешь.
Алма засмеялась опять.
— Это мог быть житель Востока.
Это породило новую волну смеха. Бесс Перлман подумала, что надо' поговорить с Мэри и уточнить, что считать еврейским признаком, а что нет. Здесь для таких выяснений было не время и не место.
Они скинули костяшки на середину стола и стали их переворачивать и перемешивать для новой игры.
Алма сказала:
— Джо говорил мне, что бассейн скоро заполнят водой.
— Сегодня, — ответила Бесс. (Бесс относилось к числу неразговорчивых женщин.) — Мой Артур утверждал, что Бен сообщил это сегодня.
