Внутри у Торна все сжалось: действительно чудесная новость, – и он поинтересовался:
– Они нашли какие-то доказательства?
Кейт покачала головой.
– Но Эван заявил, что для него доказательств достаточно: родимое пятно, церковная книга, картина… – ну и я просто подхожу под эту кандидатуру. Поэтому они принимают меня в свою семью и хотят, чтобы я отправилась с ними в Лондон, затем в Амбервейл…
По мере того как Кейт говорила, ее лицо светлело, она снова вся лучилась счастьем, как звезда, только все более недоступная для него.
Он приказал себе не говорить резкостей: возможно, это будет наилучшим выходом. Грамерси… Вдруг они действительно странные, а не зловещие? Если они готовы принять Кейт в семью без дополнительных выяснений… что ж: даст Бог, у нее начнется новая, блестящая жизнь и она никогда не узнает чудовищную правду.
Для нее это выход. И для него. Он сможет спокойно отправиться в Америку и не беспокоиться о ней. Нет, думать о ней он будет всегда, но не беспокоиться.
– Торн, – прошептала Кейт, – они ждут этого, что ты тоже поедешь…
Он покачал головой.
– Времени остается все меньше. Через несколько недель мой корабль отходит из Гастингса. Я буду рядом, пока смогу…
Кейт схватила его за руки и ласково сказала:
– Я прошу не сопровождать меня, а поехать со мной. Навсегда. И с семьей.
С семьей?
Торн недоверчиво посмотрел на нее.
– Если ты не чувствуешь себя с ними в безопасности, зачем ехать?
– Да нет же, я не об этом. – Она помолчала. – Мне хочется, чтобы ты тоже поехал с нами. Знаю, что детство у тебя было… далеко не идиллическое.
Он хмыкнул.
– Еще слабо сказано.
– Вот именно. Возможно, это будет шанс почувствовать себя частью чего-то большего – частью пусть и странного, но восхитительного семейства. Неужели тебе в глубине души не хочется этого? Хоть чуть-чуть?
– Я никогда не смогу стать одним из них.
– Почему?
Торн вздохнул.
– Ты совсем не знаешь меня.
Кейт покусала губу и, подойдя к нему ближе, тихо заговорила:
– Нет, знаю: действительно знаю, потому что знаю себя. Я тоже была страшно одинока. – Я знаю, как это давит душу, как ударяет в сердце в самый неожиданный момент. Как возможно летать от счастья всю неделю, не испытывая ни грусти, ни опустошенности, а потом от какой-то мелочи… Кто-то вскрывает полученное письмо, например. Или если зашиваешь чье-то порванное платье. И тогда ты понимаешь, что… брошена на произвол судьбы. Не привязанная ни к кому и никому не нужная.
– Я не…
– И не пытайся убедить меня, что никогда не испытывал такого. Что ты вообще ничего не чувствуешь. Я знаю, что внутри у тебя бьется сердце.
