Страх ледяной иглой пронзил сердце Инет, но сил сопротивляться страже уже не было.
Когда ее голову положили на плаху, в своих мыслях она услышала знакомый голос:
«Откинь страх. Ты же дитя холода, а холоду не ведом страх. Сталь не может победить мороз. Откинь страх, и стань тем, кем ты есть…»
И она сделала это…
Сидя на своем деревянном троне Адаманта видела, как глаза Инет покрыли мелкие кристаллики инея. Она видела, как тяжелый топор, коснувшись шеи предательницы, разлетелся на миллиарды стальных щепок, изранив палача, и стоявших рядом стражников. И в тот же миг тело Инет начало таять в воздухе, превращаясь в снежный вихрь, который, спустя мгновение, умчался прочь.
Всю ночь и весь следующий день двое магов «колдовали» над израненной девушкой-оборотнем. Они промывали и зашивали раны, поили ее специальными растворами и травяными настоями. С помощью магии соединяли сломанные концы костей. Мойше и Изе помогали как могли: готовили бинты, гипс, бегали по окрестным горам в поисках нужных минералов. Отец Михаил готовил разные настойки по рецептах, которые ему давали маги, и молился своему Богу за спасение и сохранение «оборотня богопротивного». Рия и Алора готовили еду, и стирали окровавленные бинты.
Весть о спасителях быстро облетела весь Дорогор, и селяне приносили в дом мага что могли, или то, что по их мнению могло помочь исцелить оборотня, спасшего их жизни.
И лишь когда вновь наступила ночь, удовлетворенные своей работой, маги пошли отдыхать. Теперь дыхание Лианны сделалось спокойным и ровным, а тело походило на забинтованную гипсовую мумию.
— И шо, как она? — Взволновано спросил Мойше, когда маги вошли к ним на кухню.
— Мы сделали все, что было в наших силах, — произнес Илрон. — Теперь дело за ней самой. Если она переживет эту ночь, то скорее всего будет жить.
— Вы отдыхайте, а мы подежурим возле Лианны. — Ответил Изе.
— Но вы ведь тоже не спали уже несколько суток! — Удивился маг, но не Илрон.
— Молодой человек, не забывайте, шо мы уже мертвы, и сон нам не нужен. — Сказав это, Мойше и Изе пошли в комнату, где лежала Волчица. По дороге Изе прихватил с собой буханку хлеба и огромную миску сыра.
Разместившись поудобнее на деревянной лавке, умертвия долго наблюдали за ровным дыханием девушки-оборотня. Мойше в то время о чем-то думал, а Изе чавкал хлебом с сыром. В конце концов, ему надоело сидеть в тишине, слушая, как шуршит черствый хлеб на его зубах.
— Не, а чем это ее так саданули?
