— Но жизнь это не сказка. — Ответила принцу Волчица.
— А я и не говорил, что это так. Однако, один мой новый знакомый, оборотень, герой многих сказок, говорил, что в каждой сказке есть доля правды.
Эти слова странной мелодией влились в душу Лианны, и она невольно улыбнулась.
— Вы спасли мою жизнь, и теперь я ваш должник. — Произнес принц, увидев, что Лианна немного пришла в себя. — Теперь моя жизнь принадлежит вам. По нашим традициям я должен сопровождать вас везде, куда бы вы не отправились, хоть на край земли, или к черту на рога, пока не отплачу свой долг.
— Это все хорошо, но мы и так потеряли много времени. — Произнес Илрон, глядя в никуда. Его глаза были белыми, словно молоко. — Морэна пала, и сейчас к стене движется армия, которая насчитывает около десяти тысяч мертвяков.
— От куда вам это известно? — Спросил принц у мага, когда его глаза стали нормальными.
— Я только что говорил со своей сестрой… — Туманно ответил юноша.
— Но разве Рия может быть магом? — Удивленно спросил отец Михаил.
— А разве может полуэльф не быть магом? — Ответила вместо Илрона Лианна.
— Как ты узнала, что моя сестра полуэльф?
— Не забывай кто я. Оборотни своим носом видят на много больше, чем люди глазами…
— Но почему мертвяки прутся сюда. Им шо делать нечего? — Спросил Изе, возвращая друзей к более насущным вопросам, чем обсуждение чьих-то семейных похождений.
— Они идут не сюда, а в Туманные Горы. А эта страна всего лишь еще одна мелкая преграда на их пути. — Ответила Лианна.
— С чего вы это взяли? — Спросил у Волчицы приставник.
Некоторое время девушка-оборотень молчала, осмысливая свою догадку, а потом задала неожиданный вопрос:
— Отец Михаил, вы любите танцевать?
— Нет, — удивленно ответил приставник, — я даже не умею…
— Тогда нам придется научится, или мы все погибнем…
— Ты иногда умеешь говорить такими загадками, шо у нас с Изей мозги закипают. — Ответил Мойше. — Объясни, пожалуйста, а то я ничего не могу понять.
— Мы не по своей воле вступили в этот танец, начатый Степью. В танец власти и смерти. Отец Михаил, помните, вы мне говорили, что когда святой вступает на свой престол, он дает клятву оберегать веру, и расширять ее границы, увеличивать число верующих.
— Да, так и есть. Но наше оружие не меч и не магия, а слово.
— Теперь оружие Степи — интриги. Да, святой Антоний усердно начал исполнение своей клятвы. Но словом этого не сделаешь. Сколько святых до него пробовали это? Да и как они могли добиться результата? Одной из важнейших аксиом вашей веры есть отрицание магии. Но как это принять, если под боком находятся сразу две страны, основанные магами? Страны, в которых магия столь же естественна, как в Степи утренняя молитва. Выход один — нужно стереть эти страны с лика Материка, и когда люди не будут видеть магии, легко смогут принять слово Божье.
