Верзила поднялся.
— Уходим отсюда, — сказал он толстому коротышке. — Мне надоела эта дыра.
Он подошел к Рошу, который безуспешно пытался подняться.
— Если ты еще раз, крысенок, попробуешь дотронуться до меня, я раздавлю тебя, как слизняка, — прорычал верзила и занес ногу для удара.
В три прыжка я оказался рядом с верзилой, оттолкнул его от Роша, развернул лицом к себе и ударил в голову. Удар был очень болезненным, чего я и добивался. Пошатнувшись, он все же сумел сохранить равновесие, но от боли из глаз брызнули слезы.
— Если у тебя чешутся руки сорвать на ком-то свою злость, — сказал я, — ударь меня. Я больше подхожу для этого.
Если бы не слепая ярость, овладевшая верзилой, эта встреча могла закончиться для меня весьма плачевно. Однако он попытался достать меня примитивным свингом и вложил в этот удар весь вес своего тела. Удар, рассчитанный на человека, который ничего не смыслит в боксе. Я легко ушел от него и, когда парень пошатнулся, сделал шаг вперед и провел свой коронный удар — хук правой в челюсть. Это был отменный удар. Челюсть хрустнула, словно была сделана из стекла, и парень повалился га пол как подкошенный. Ждать, когда он придет в себя и поднимется, не имело смысла. Когда так падают — это всерьез и надолго.
Я отступил назад и глянул на толстого коротышку.
— Уберите отсюда этот кусок дерьма, пока я действительно не рассердился.
Толстяк, не веря своим глазам, смотрел на верзилу, распростертого у его ног. Он наклонился над ним, а в это время я помог подняться Рошу. Бедняга задыхался, но все же мог стоять без посторонней помощи и сохранял в себе остатки боевого задора. Он даже хотел броситься к обидчику; но я удержал его.
— С него более чем достаточно, — сказал я. — Да и зачем марать руки о всякую сволочь.
Подошла жена и обняла его. Теперь, когда Роша опекала жена, я мог отойти к зрителям: двум парням в мятых рубашках и водителю грузовика.
Толстяк, правда, без особого успеха, пытался привести неудачливого драчуна в чувство.
— Перелом челюсти, — констатировал водитель и шумно вздохнул. — Никогда не видел подобного удара! Ну и ну! Что ж, он получил по заслугам.
— Выбросьте его отсюда, — повторил я. — Парни, ведь вы можете это сделать.
Толстяк разогнулся. Он смотрел на нас с таким видом, что казалось, он вот-вот разрыдается.
— Вы сломали моему приятелю челюсть, — сказал он. — А в субботу у него боксерский поединок.
— Нужно было свернуть ему шею, — сказал я. — Уберите его отсюда, пока я действительно это не сделал.
