- Так кто же тебе сказал, что я буду 'откапывать' золото непосредственно на Isla Más a Tierra?
- Экипаж корабля ведь увидит погрузку тяжестей. Восемьсот тонн - это не игрушки. Такое не скрыть? Кстати, а почему ты Николаю назвал меньшую массу?
- На всякий случай. Лучше потом увеличить, чем занижать. А скрыть погрузку не сложно. На корабль будет загружено полторы тысячи тонн 'оборудования', девятьсот тонн из которого, обычные ящики с мусором. По пути к искомому острову мы несколько раз произведен выгрузку и погрузку оборудования, приставая к ряду ничейных, необитаемых островов. На каком именно мы отрыли клад - никто не будет знать. Просто по возвращению, в некоторых ящиках с 'оборудованием' окажется золото.
- И думаешь, никто не возмутится?
- Возмутятся, конечно. Но кто чего сможет доказать? Лебедь, рак и щука. На каждом острове будет сделан раскоп подходящего размера. А мусор - обычные камни. Вот пусть и гадают, откуда на самом деле мы золото достали. Я буду молчать и улыбаться. К тому же, на Isla Más a Tierra я намерен построить себе дачку, так что вряд ли на него подумают. Не потому что она мне там нужна, а потому что нельзя этот остров просто так бросать. Привлечет внимание. Да и останавливаться где-то при посещении этих мест придется. Свой остров в любом случае безопаснее. Не говоря о том, что ты там сможешь развернуть тайный тренировочный лагерь. А то и секретную базу подводных лодок замутить - одна сплошная скала же.
- Вова - ты сумасшедший, - покачал головой Аркадий. Но, впрочем, больше не возражал, поняв, что к чему. Он ведь в подготовке этого дела не участвовал, пропадая на тренировочной базе под Санкт-Петербургом. У него было свое дело - он готовил 'охрану' из местных. А потому в прочие дела своего 'патрона' он не лез. Не до того было.
Глава 3
2 июля 1892 года. Российская Империя. Санкт-Петербург. Особняк Юсуповых
Зинаида Николаевна сидела у окна с совершенно опустошенным видом. Молча. Тихо. В голове у нее прокручивался тот вечер, когда Владимир заходил последний раз перед отправкой в экспедицию. Они мило играли в четыре руки на фортепьяно и обсуждали какой-то вздор. А потом он ушел и начался ад....
Кто-то нашептал Феликсу Феликсовичу небылиц и тот буквально забурлил и закипел. Была ли это ревность в обычном понимании? Сложно сказать, потому что Зинаида Николаевна никогда не считала себя любимой. Весь ее брак был в сущности фарсом, потому что они не имели ничего общего. Два человека из разных миров. И он давил на нее, регулярно раздражаясь от ее излишней тяги к умным, интеллектуальным людям. Все старое окружение княгини подвергалось постоянной критике и терпелось только потому, что сама Зинаида Николаевна являлась гвоздем светской жизни столицы. А потому имела нешуточное влияние и могла продвигать его по службе. Что, собственно, она и делала.
