Бабка, узнав про все, не сказала ни слова.
Только вечером Валька слышала, как, стоя под образами, бабка в привычный речитатив молитвенных слов втискивала новые: «Прости ты, господи, ее головушку пропащую».
Сейчас, наверное, у них горит свет. Внучка сидит в большой комнате за столом, готовит уроки. Бабка, конечно, устроилась рядом. Она всегда следит за внучкиными занятиями, берет вязанье, натягивает очки с резинкой вместо дужек и комментирует внучкино учение.
— В магазин привезли пять штук шерстяной ткани, две штуки шелка и десять штук ситца, — читает внучка условие задачи.
— Господи, — говорит бабка, не отрываясь от спиц, — сыскать бы тот магазинчик!..
На заправке Костя выпрыгнул из машины вместе с Иваном. Пока тот вставлял пистолет в горловину бака, он молчал, жевал спичку и хмурился. Наконец сказал:
— Давай высадим эту стерву.
— Да ты что! — опешил Иван. — Такая баба раз во всю жизнь попадается. Зря ты отказался. Мы с ней до самого Подольска докатим. Может, и обратно возьмем. А что? Привезем в парк, вот ребятки порадуются. Да что с тобой?
— Не могу, — сказал Костя. — Противно мне. Брезгую… Когда мимо проходят — одно. А тут — сидит рядом… Не могу. После нее за дверцу боюсь взяться. Давай высаживай — и все! А то я дальше не поеду.
— Да жалко упускать-то, — засуетился Иван. — Чистая она, поверь мне: знаю, что говорю. Больно хороша баба-то!
Костя посмотрел на него исподлобья.
— Ну хорошо, хорошо, — спешно согласился Иван. — Только мы, знаешь что, мы не высадим ее, а толканем кому-нибудь.
— Чего?
— Да продадим. Вот ведь бестолковый какой!..
Не проехали они после заправки и десяти километров, как увидели стоящий на обочине возле спуска к широкому накатанному проселку «ЗИЛ». Капот был задран. Один из шоферов залез под него по пояс, копаясь в моторе, второй дежурил возле заводной ручки. Миновав «ЗИЛ», «Супер» остановился.
— Здорово, славяне! — крикнул Иван. — Помощи не требуется?
— Королям автострад привет! — ответил тот, что стоял у ручки. — Требуется покрутить. Не желаешь? Первый раз вижу, чтоб «Совавто» остановилась.
Это был молодой, наверное, одних с Костей лет парень, рыжий, худой, в дорогой ондатровой шапке и толстом замасленном свитере. Второй не ответил ничего: занятый работой, он даже не повернул головы. Иван разглядел широкую спину и черные жесткие волосы над мускулистой шеей. Подойдя со стороны радиатора и взглянув попутно на номер, Иван заговорил с чернявым:
— Земляк, бабу не надо?
