— Кажется, Линн считал, что разница между нами совсем невелика, если вообще есть, — заметил я.
— Он же был сумасшедший, — усмехнулся Мерлин.
— Но на самом деле, все-таки я собираюсь сделать все по порядку, только пусть они об этом не знают, это незнание и сумасшествие тоже входят в план. А иначе у них пока попросту нет других козырей в этой игре.
— Ну почему же, — возразил Мерлин с невинным видом. — Вы с Гавейном можете еще при случае закидать Кольгрима гранатами или совершить еще что-нибудь чудовищное и бесчеловечное в том же духе и списать потом все на пролетавшие рядом метеориты.
— Э… нет, так не пойдет, — протянул я, — это будет как-то искусственно. Совсем уж.
— Я говорю вполне серьезно, — сказал отец спокойно. — Если будет нужно, если вам будет грозить опасность, сделайте это.
Я потерял дар речи.
— Папа… — вырвалось у меня чуть позже, — ох, извини, Мерлин, — тут же запоздало спохватился я. — Ну и благословения у тебя… Любого местного жителя это убило бы наповал, если бы он мог понять, о чем идет речь!
Мерлин отрешенно коротко кивнул.
— Я знаю, что ты беспокоишься за всех этих людей, во главе которых случайно оказался. А я не хочу, чтобы пропал или пострадал хоть кто-то с нашей Станции. Мы — это целый отдельный мир посреди другого, имеющего к нам так мало отношения. И поскольку, возможно, мы никогда не вернемся, и поскольку мы и так уже понарушали все наши законы, не пытайтесь придерживаться их дальше во что бы то ни стало. Мы все равно находимся в мире и обстоятельствах слишком далеких от какой-либо реальности. Теперь есть только одно правило — остаться в живых и, в конечном итоге, разобраться с «Янусом». Все остальное — чепуха.
Уверен, он не думал, что это на самом деле чепуха. Скорее, сказал это для некоего противовеса. Всего лишь легкое беспокойство. Не более.
— Я знаю, что это не так. Все еще помню. И думаю, это к лучшему.
Он вздохнул, чуть покачал головой, и все же кивнул.
Кей распекал какого-то лучника, показывая тому, как надо держать в руках лук. Собственно говоря, впервые видел, чтобы сам Кей держал в руках лук, но получалось у него очень убедительно. Воздух вокруг специфически посвистывал, а на периферии металлически позвякивал — там, где воины с мечами наспех обменивались опытом. Дробно завибрировала земля — это проскакал конный отряд, и раздался истошный петушиный крик — это кто-то уже начинал готовить обед.
— Кей, — окликнул я, быстро подходя.
Он обернулся и… Специфический свист приобрел какой-то странный оттенок. Я резко дернул головой назад и зачем-то цапнул воздух у виска левой рукой. Черт… я так и знал, что зря это сделал… Стрела обожгла мне ладонь, когда я схватил ее в полете. Ну и черт с ней, мало ли, в кого она могла попасть, пронесшись мимо. Инерцией меня качнуло в сторону.
