Конечно, не все с нами согласятся. Жизнь, даже на таких условиях, все равно имеет свою ценность, и далеко не всем нужно какое-то будущее, если есть возможность сыто и спокойно прожить ее от начала до конца. Наверное, они тоже просто зовут это выжиданием лучших времен.
Что ж, природа движется к выживанию разными путями.
Крейг успел пропустить кружечку, а я уполовинил свою, когда дверной колокольчик снова звякнул и появился Обри, как всегда подтянутый, в вечно воодушевленном настроении. Он самый молодой из нас. На этот раз мы дружно поднялись и пересели за столик в углу. Почти тут же к нам подоспели Шейд и Эдди. На сегодня компания была в сборе.
Эдди щелкнул антикварным серебряным портсигаром и не менее антикварной зажигалкой и меланхолично затянулся сигаретой, еще более усугубляя атмосферу. Впрочем, терять уже было нечего, так что никто не возражал.
— Ну как? — жизнерадостно поинтересовался Обри. — Похоже, все тихо?
— Слишком уж тихо, — пробурчал Крейг. — И что случилось с Майклом Керри, мы до сих пор не знаем. Но это не значит, что этого не знает вообще никто.
— Керри, — задумчиво протянул Шейд. — Может, он просто вконец обкурился? — Эдди без выражения посмотрел на Шейда сквозь очки и выпустил колечко сизого дыма. — В конце концов, бесконечные походы по притонам до добра не доводят.
У Майкла была привычка после каждого дела «залегать на дно» в самом прямом смысле слова. И чем глубже дно, тем лучше. Это успокаивало его паранойю — там, по его мнению, никто не стал бы искать следов, а если бы и стал, то моментально сбился со следа в густо заквашенной клоаке. Мы сбились. Никаких следов нашего приятеля нам найти не удалось. И вряд ли при всех его странностях он просто ударился играть в столь глубокую партизанщину.
Пепел к пеплу.
— Что ж, нашим последующим предприятиям это пока не помешало, — пробормотал я.
Нам удалось благополучно устранить нескольких наблюдателей, одного, даже, собственно из «них» и даже прихватить кое-какие клочки информации об утраченных технологиях. Правда, пока не было никакой возможности их применить. Не хватало ни технических средств, ни достаточно профессиональных специалистов для того, чтобы заполнить все бреши в картине. Но мозаика потихоньку складывалась. Может, и есть какой-то шанс на то, что когда-нибудь она сложится достаточно для того, чтобы мысленно дорисовав оставшееся, можно будет восстановить что-то действительно серьезное. Ведь многое нам уже удалось узнать и сделать, только применять это на практике и выпускать на свет мы пока остерегаемся, чтобы не засвечиваться.
