— Да мы и сами не особенно лучше, — пробормотал Готье.
— А кто сказал, что нам надо вступать с ними в контакт? Скорее всего, от нас ждут, чтобы мы их просто убили, — мягко сказал отец.
Я кинул на него потрясенный взгляд и отвернулся. И не только я. Хотя и впрямь — что еще с ними делать?
Отец чуть насмешливо пожал плечами.
— Учитывая то, что мы знаем, а вернее, чего не знаем и знать не можем, от нас, судя по всему, ждут именно этого. Да и к чему бы еще нам теперь обращаться с оружием лучше, чем прежде? Не для того же, чтобы помочь тем, кого мы найдем, строить новое светлое будущее?
Готье хрюкнул и чуть не стукнулся носом в стол.
— Ужас, — воскликнул он. — Ужас, но смешно!..
— Но что, все-таки, могло произойти десятого, да еще у нас дома?! — вопросила Диана, с несчастным видом поглядывая на дверь. — Что-то действительно могло произойти там? Дома?
— Или в ближайших окрестностях, которые мы могли посетить, — спокойно добавил отец.
Диана моргнула.
— Я помню, с кем мы встречались. Неужели кто-то из них?..
— Десятого я видел только одного человека, которого мне хотелось убить на месте, — тут же вставил я. — Если они хотели подстроить именно это, то были очень к этому близки. Но этого не случилось!
Готье заломил бровь.
— Логично. Почти. Только Дизак похож на ученого, пусть даже на сумасшедшего ученого, как наша Изабелла — на алжирского пирата.
Изабелла нахмурилась, посмотрев на брата.
— То есть, если перевернуть это утверждение, я похожа на сумасшедшего ученого?
— Я этого не говорил! — вывернулся Готье. — Дизак — гад, но явно не алжирский пират, а честная сухопутная крыса.
— Ну, не все, перемещаясь во времени, обязаны походить на самих себя, — заметил отец.
— Но что касается увлечений… — вставила Диана.
Отец мягко покачал головой.
— Возможно, это условие было соблюдено в нашем отношении только для того, чтобы мы могли как-то адаптироваться в подобной ситуации.
— А может, нам только внушили, что у нас были подобные же увлечения, — прибавил Рауль.
— И все-таки, — сказал Огюст, — тогда выходит, что нам надо более всех подозревать либо того, кто убил Моревеля, либо тех, кто нам встречался в первый же день. Из Дизака ученый и вправду никакой, а вот… — Сейчас я сломаю этот стол… Прямо об твою голову, Огюст!.. — Поль, — осторожно позвал Огюст. — Если все было подстроено и рассчитано, может, она только чудом не разбилась?
Разумеется… способность иногда предвидеть будущее не могла сейчас казаться чем-то иным. В самом ли деле у нее не было теперь никаких предчувствий? Или это были не предчувствия, а знания, которыми она пока не хотела делиться? Разве кто-то из нас может по-настоящему верить в мистику?
