Горло обожгло, почему-то этот огонь Карине всегда казался самым приятным в питие божественной влаги. Он позволял чувствовать себя живой, выводил разум из оцепенения. Да-да, водка прочищала ей мозги и давала ясность мышления. Поначалу. Потом... потом мир потихоньку расцвечивался всеми красками и оттенками жизни, на место ясности приходила радость, такая бывает лишь в раннем детстве, когда воображение захватывает каждая мелочь, когда мир только улыбается тебе, а грусть истаивает также быстро, как первый снег. о фейерверк счастья всегда угасает, и черный холодный водоворот уносит тебя обратно, в чрево матери, в безмолвие и бестелесность космоса. Карина запомнила уже порядок этих ощущений, и любой сбой выводил ее из себя, заставляя мучиться разочарванием. о с каждым разом водоворот настигал ее все раньше, а фейерверк съеживался до размеров бенгальского огня...
Девушка, уткнувшись носом в сгиб руки, вдыхала умопомрачительно приятный запах ткани, таким он бывает лишь после алкогольного причащения. аташа молча протянула ей черствую хлебную корку, но Карина покачала головой. Они не понимают, что первый глоток - жертва, которая не имеет право заедаться или запиваться, она должна быть чистой, как девственница на заклании.
- Алкашка чертова! Пьянь подзаборная! - ругалась Сандра, мстительно и безжалостно. - енавижу вас всех, ублюдков, нарков проклятых, алкоголиков, все вы одним мирром мазаны! Слабаки, блин! Когда-нибудь передохнете от своей отравы! Беглецы хреновы, куда убегаете? В ад? Туда вам и дорожка, к чертям собачьим!
Карина прикрыла глаза. Заразная молчала, Квато тоже не лез в голову со своими нравоучениями.
- Идите... вы все... - промямлила она заплетающимся языком, прижав бутылку к груди крепче, чем сына.
Черный омут уже засасывал в себя с противным чавканьем, образы прошлого с легкостью проносились в памяти. Отчаяние. Отчаяние. Отчаяние.
Отчаяние. Туман в сердце. Комок в глазах. Мерзость в животе.
Знакомые улицы в бесстыжей наготе разорения.
- Эй, смотри, какая классная телка!
Длинные сальные волосы, запах перегара, мутная пена в бесцветных глазах.
- Куда идем?
- икуда.
- Тогда тебе с нами.
Толпа, крики, смех, что-то холодное в руке. Большой и пока еще красивый супермаркет, известный уголок изобилия во всем районе.
- Смотри, нажимать надо сюда. Поняла?
- Да.
- Так ты идешь с нами?
- Да.
- у ты ваще!
- Да.
Звон стекла, невыносимый до коликов в печени, до зубовного скрежета, до всепоглощающей ненависти.
