— Лихо ты! Не увидев игры фокусника иноземного, об заклад биться принялся! Ох и азартен ты, Лука Сергеич! Ты б лучше разузнал, на чьих бильярдах игры будут. Ежели на фрейберговских, то устроителям зрелищ стоило бы новые столы по такому случаю предложить. У меня с фрейберговской фабрикой договоренность имеется — сукно я им поставляю, так что делай выводы: могу. И шары, кии, опять-таки…
— Вот везде ты выгоду ищешь, Поликарп Матвеевич! Уважаю и ценю тебя за это. Силен ты в коммерческих делах! Давай еще по чарочке за то пропустим, — наполняя рюмки, предложил литератор.
Выпили залпом, капусткой смачно закусили да беседу продолжили.
— Я вот что тебе скажу, Лука Сергеич! Коли сумеешь уладить так, чтобы устроитель сей потехи заказал у меня фрейберговские бильярды, то получишь по двадцать рублей за каждый стол, да за шары по пять рублей, — вдруг сделал предложение купец.
— Потехи, говоришь?! Да там такое будет!.. Ты читай ниже — Кречинский объявил, что разделает француза под орех, а он может! Он в прошлом году московских асов в пух обыграл. Букмекеры уже ставки принимают. Пока один к трем, а если Кречинский продует, да сам однорукий Скобелев в кураж войдет, то и к десяти будет. Вот тут-то и я ставку!.. — объяснял стратегию Желудев, однако сквозь затуманенное коньяком сознание до того самого места в голове, что за соображение отвечает, наконец, дошел коммерческий смысл сказанного. Литератор запнулся, забыв закрыть рот, принялся описывать пальцем круговые движения, будто это могло помочь выдавить застрявшее слово, кое-как промычал: — По двадцать?!
* * *
В обеденное время того же дня Лука Сергеевич, обшарив чуть не весь Петербург, всё же разыскал своего приятеля, журналиста Иосифа Абрамовича Гриндермана, в игорном клубе господина Кречинского. Гриндерман сидел за богато сервированным столом и с наслаждением поглощал изысканные яства. Компанию же ему составлял сам Кречинский. Они оживленно беседовали. Лука Сергеевич немало удивился такому положению дел. Хорошо зная Гриндермана, он и не предполагал о его гурманских пристрастиях. Да и откуда им было взяться, если скудного журналистского содержания едва хватало на жизнь?
— Батюшка, Лука Сергеевич! — воскликнул Кречинский, первый заметивший литератора. — Составьте компанию! Прошу великодушно к нашему столу! — тут же пригласил он.
Теперь и Гриндерман заметил приятеля. Он ускорил жевательные движения, однако в тот момент рот его был чрезвычайно полон, что не позволило высказаться. Гриндерман, понимая, что оказался в неловкой ситуации, нашелся — изобразил приветствие поднятым бокалом шампанского.
