— Т-с-с-с… — прошептал он. — Не шумите, вы его разбудите. А он так устал…
Принцесса опешила от неожиданности — до того говорящие кони ей не встречались. Говорящий конь — это тоже глубоко не правильно. И пока она, открыв рот, прикидывала, хватит ли в пузырьке яду, чтобы свалить еще и лошадь, конь нежно-нежно уложил рыцаря на солому, поднялся и сделал самый настоящий книксен.
— Позвольте представиться, ваше высочество: к вашим услугам рыцарская лошадь, в прошлом Мэри Эн, рыцарская прачка. И, пользуясь случаем, позвольте попросить у вас аудиенции. Поговорить бы надо…
Принцесса суетливо сунула пузырек в карман и кивнула в направлении замковой кухни.
— Пойдемте туда.
Оказалось, что лошади, переделанные из прачек, умеют сидеть на стуле, подперев голову передними копытами, и пьют вино тазиками.
— Понимаешь, — всхлипывала лошадь, роняя в тазик крупные слезы. — Он сказал, что прачка ему больше не нужна, потому что доспехи не стирают, а надраивают полировочной пастой. Вот и пришлось стать лошадью.
— И он с этим согласился?
— А чё ж нет-то? Прачка ему не нужна, а лошадь очень даже. Правда, он немного стесняется, что я не конь. Говорит, что рыцарям мужские лошади полагаются. Но пол переделывать ведьма отказалась.
— Вот сволочь!
— Верно! Та еще тварь! Видала, какой хвост мне дала куцый? Перед другими кобылами стыдно.
— Да при чем тут ведьма? Рыцарь твой сволочь!
— Не, подруга, ты просто его не знаешь. Он благородный. Он хороший — ни разу меня не стукнул, даже тогда, когда я его лучшую рубашку утюгом прижгла. Он чувствительный: увидит кошку колченогую — плачет. Он… Он просто на прачке жениться не может. Он только на принцессе может…
Она всхлипнула и уронила морду в тазик. Шумно выхлебала вино, утерлась копытом и, пододвинув тазик к принцессе, попросила:
— Еще налей. Хорошая ты баба, принцесса. Душевная…
— А ты дура! — злилась принцесса. — Как можно было так себя изуродовать?
— Любовь зла, подруга. И лошадью станешь, коли другого пути остаться с любимым нет.
— А ты их искала? — злилась принцесса. — Ну, отвечай, искала эти другие пути или как?
— Ну да… Хотела эту блажь из головы выкинуть и замуж выйти. За садовника. Думала, нарожаю ребятишек, погрязну в домашней работе — будет мне не до любовей. Только рыцарь как это узнал — садовника уволил. А с ним заодно всех холостяков рассчитал. Сильно меня ревновал, — лошадь хвастливо закинула ногу на ногу и покачала копытом. — Я симпатичной девкой была. Груди — во! — не обижайся, подруга, но тебе не чета, хоть ты и принцесса. И зад — будь здоров — что вот эта бочка. Да и остальное — ноги, там, талия — все на месте. Но главное, коса у меня была всем на зависть — ниже пояса. Густая, белая… Даже ведьму завидки взяли, потому-то мне такой убогий хвост и присобачила. Сама-то, торба старая, от старости протерлась до залысин. Да ладно, чего сейчас об этом… Еще налей, а?
