— Ты чего, мужик?! Ты чего?! — повторяли оба соседа-коммерсанта на разные лады, один из них потянул за что-то мохнатое, во что мертвой хваткой вцепился пальцами Богданов. — Отпусти шапку-то, Валёк.
Теперь майор понял, что говорит с ним Костя. Второй сосед по номеру с укоризной произнес:
— Это ему шапка твоя на горло свалилась со шкафа. Я читал про такое, одному мужику кошмар привиделся, когда вот так вот на кадык шнур от балхади… балдахни… ну, в общем, ему показалось, что ему топором голову срубили… Так дуба дать можно, смотреть надо, куда шапки кладешь.
— Да ладно ты, — отмахнулся Костя. — Налей ему, там в бутылке осталось еще… с треть стакана наберется.
— Спасибо, ребята, — проговорил Богданов, делая глоток. Водка комом застряла у него в горле. — Спасибо.
Хьюго открыл глаза, кошмар кончился, турок исчез. Вместо зверского лика безумного палача на рыцаря смотрела очень красивая рыжеволосая женщина. Чудесным образом спасенный Хьюго мог бы поклясться, что видел это лицо много лет назад во снах, во множестве снов, она была сказочной феей, и вот теперь она пришла снова.
— Я никуда, никуда и никогда не отпущу тебя, — прошептал он и, увидев лучезарную улыбку на ее губах, проваливаясь в сон, произнес: — Никуда.
— Арлетт… — проговорил Климов, сжимая подругу в объятиях. — Он очнулся и посмотрел Ирине в глаза, ее волосы ниспадали на его лицо. Закусив губы, она рухнула на Сашу, обдавая его жаром дыхания.
— Откуда ты знаешь про Арлетт? — спросила она, чуть придя в себя.
— Просто она снилась мне…
— Правда?
— Правда. У нее рыжие волосы.
— Рыжие?
— Ну да… — Только тут Саша понял, что, мягко выражаясь, создал весьма неловкую ситуацию, назвал даму в мгновение достижения апогея страстной любви именем другой…
В прежней жизни с ним такого никогда не случалось, он всегда использовал нейтральные ласковые прозвища, а тут такое… Возвращение с того света вещь нелегкая, многое забывается. И хорошие привычки — тоже.
— Это моя, м-м-м… прапрабабушка из далекого-далекого прошлого, она очень красивая… Ты напала на меня спящего, так не честно! — заявил Саша, заметив, что подруга, которая снова приподнялась, смотрит на него как-то уж очень странно. Судя по всему, стояла глубокая ночь, но свет от уличного фонаря (Ирина не закрыла штору) хорошо освещал ее лицо. Она склонила голову и проговорила:
— Я знаю, ей пришлось поехать в Сирию, чтобы встретить свою любовь.
Теперь настала очередь Климова удивляться, хотя делать это он за последнее время как-то отвык.
