«Я полагаю, у нас есть общий приятель…»
Не размышляя, я положила трубку, протянула трясущуюся руку и схватила записку. Скомкала ее и запихала поглубже в карман. Потом подставила руки под кран в кухне, высушила их о посудное полотенце с жизнерадостным рисунком осенних листьев и выбежала в холл на подгибающихся ногах.
— Мамулечка?
Узкое личико Софи было бледным, широко распахнутые большие карие глаза смотрели серьезно. Сэм и Джек держали ее за руки, большой палец Сэм засунул себе в рот. Софи увидела кровь на моих брюках.
— Ты поранилась?
— Нет, мое золотце. Мамочка в порядке.
Я нашарила в сумке гигиеническую салфетку и поспешно потерла пятна.
— Пошли, Софи, — сказала я, подхватила мальчишек на руки и понесла их к дороге, ощущая, как бешено работают моторчики детских сердечек. И мы уселись там, ожидая помощи.
— Его? — воскликнула я, пытаясь перекричать треск сканера, звуки радио, настроенного на волну консервативной станции, и тихий разговор полицейских, столпившихся у кофеварки.
— Стэн?
Стэнли Берджерон, шеф полиции Апчерча, рассеянно кивнул. Он усадил меня на металлическое кресло с колесиками, перед пустым столом с потертым дисковым телефоном, под пожелтевшим листком с призывом «Худейте на работе», что не наполняло мое сердце уверенностью. Не помогал и вид секретарши-диспетчера, почесывавшей голову кончиком карандаша и притворявшейся, будто печатает, ловя каждое произнесенное нами слово.
«Спокойно, Кейт, — сказала я себе. — Не веди себя как преступница, иначе они именно так и подумают». Но это было нелегко. Кто-то сжимает пальцы, когда нервничает. Я начинаю валять дурака. Я глубоко вздохнула и постаралась, чтобы в моем голосе звучало безразличие.
— Скажите мне, я что, под арестом? Потому что — не хочу показаться непочтительной — если я сяду в тюрьму, то подведу тех, с кем мы по очереди возим детей.
— Вы не арестованы, Кейт, — произнес Стэнли.
Он был небольшого роста, с бочкообразной грудной клеткой и двойным подбородком, с карими влажными глазами бассета и висячими усами мышиного цвета. До терактов 2001 года служил в полицейском управлении Нью-Йорка, но потом променял высокий уровень преступности и угрозу терроризма на сонный маленький Апчерч, где за день, насыщенный событиями, можно было выписать пару штрафов за превышение скорости, шугануть молодняк с местной поляны любви и заняться поисками одного из принадлежащих Луи Кеннелли корги-чемпионов, склонного к бродяжничеству. Я познакомилась с ним во время моих первых шести недель жизни в Апчерче, когда из-за моей полной неспособности овладеть дорогущей и очень чувствительной системой безопасности он почти каждый день наведывался в мой дом на Либерти-лейн.
