- Ты очень красивая, Аника. Ты, как белая роза. Такая нежная, чистая, ранимая и прекрасная. – Елисей подвинулся ко мне так, что я чувствовала его дыхание у себя на шее.
- Спасибо, – робко ответила и попыталась отодвинуться.
Взгляд его затуманился. Он смотрел то на мои губы, то в глаза. Так, надо сваливать. Чем быстрее, тем лучше.
- Я пойду, пожалуй. Уже поздно, – только дернулась, чтобы встать, но меня поймали за руку и усадили на место. От возмущения глаза защипало.
- Елисей, мне действительно пора. Я устала. – но он меня не слушал.
Он притянул меня за талию и стал наклоняться ближе. Вырываться сил не было. Он нагнулся к моим волосам и тяжело вдохнул.
- Ты так вкусно пахнешь. – я не знала, что делать. Особо привлекать внимания не хотелось.
- Отпусти меня, – прошипела я. Елисей поцеловал в шею, прикусывая кожу клыками.
Я думала меня сейчас вырвет. Подступил гнев. Внутри все забурлило. Не надо против воли ко мне прикасаться. Я ударила его шпилькой по ноге и со всей силы врезала в живот. Быстро вскочила и побежала к дому.
- Стой, ты куда? – послышался голос Елисея.
От быстрого бега я подвернула ногу и почти упала. Но меня кто- то вовремя поймал. Дэниэль. Слава Богу.
- Дэниэль, – прошептала я и обняла его.
- Что случилось? – холодно отрезал он.
- Там Елисей. Мы сидели, и он... - я не успела договорить, как синие глаза вспыхнули и, он оттолкнул меня.
- Что? – голос его стал жестоким и грозным. – Что он тебе сделал? – сверлил меня взглядом.
–Дэниэль, ну где ты ходишь? – послышался милый голосок стервы.
Я все поняла. Он теперь с ней. Что нельзя мне это в лицо сказать. Ах, да. Наверняка есть обязанность не расстраивать меня. От ее голоса он вздрогнул.
- Ничего, – быстро ответила я и гордо, но быстро пошла в свою комнату.
В душе царил хаос. Сердце болело так, словно его вот- вот разорвут и поджарят на костре. Больно, опять больно. Не надо никого впускать к себе внутрь. Я шла и даже не слышала стук своих каблуков. Войдя в комнату, заметила огромный букет белых роз на кофейном столике. Пятьдесят пять прекрасных роз и записка. Дрожащими руками открыла ее: «Моя жрица, прости меня за наглый поступок. Я не знал, что твое сердце занято. Елисей.»
- Мое сердце не занято. Оно разбито, – прошептала я в темноту.
Спать абсолютно не хотелось. Всю ночь просидела на кровати среди роз и только под утро заснула.
