- Зачем? – одно требовательное слово загрузило вагоны радости и облегчения и отправило на Северный полюс.
- Что зачем?
- Ты знаешь, о чем я... - прорычал Дэниэль. Я мотнула головой. – Аника... - прошептал нежно, страстно и нагнулся ближе. Я тут же поцеловала его, хватаясь за сладкие губы, как за спасительный круг.
От страсти голова закружилась. Холодные ладони заскользили под шелковой ночной рубашкой. Я повалила его на диван, садясь сверху. Пальцы нашли плоские пуговицы и стали расстегивать их. Мгновение - и монстр без рубашки. Мои губы пробовали на вкус каждый миллиметр прохладной кожи на шее. Рассудок помутился от радости и вместе с мозгом уже танцевал под песню «Бамболейло», тряся маракасами. Вдруг Дэниэль отстранился и презрительно ухмыльнулся. Сначала даже не поняла, в чем дело.
- Если так будешь ублажать главу Ордена, ему несомненно понравится. – В этот момент воздух покинул легкие. Мозг и рассудок от шока бросили маракасы к чертовой матери и решили разобраться. Но реакция была мгновенной. Вскочив с колен, влепила мощную пощечину.
Он потер щеку рукой и, улыбаясь и продолжая дерзить, добавил:
- А вот это вряд ли понравится.
Злость дала о себе знать. Глаза защипало. Ну почему он такой! Монстр!
- Не смей говорить мне такие вещи! – зло рыча, процедила сквозь стиснутые зубы.
Он отвернулся и стал спокойно натягивать рубашку обратно. Метка...У него есть метка. Только узор изумрудный, точь- в- точь, как у меня.
- Твоя метка... Ты... - тараторила я.
- Знаю... - едко ответил он. – Я пришел тебе сказать – береги свое сердце. А то я не хочу умирать. – Усмешка, дерзкий наглый взгляд, и он ушел.
«Не хочу умирать...» эхом отдавалось в голове. Он принял это, как угрозу своей жизни. Он не любит меня. Я ему не нужна. То, что осталось от сердца, сильно сжалось. Слезы пробились сквозь гордость. Упала на кровать, закуталась в простынь, желая укрыться от болезненных мыслей. Ничего не вышло. Душевной боли уже негде было помещаться, и она перевалилась на тело. Тело ныло так, словно по нему проехалась сотня танков. Мечтала провалиться в сон, лучше в кошмар. Но ни тот, ни другой не приходили.
Всю ночь пролежала в кровати и смотрела в одну точку. Такими темпами палата в психушке для душевно больных уже обеспечена. Причем отдельная и самая лучшая. Слова Дэниэля попахивали ревностью. Он ни на шутку разозлился, когда я согласилась вступить в брак. Ревность! Ее у него много. А если любви меньше, то ревностная кислота легко разъест остатки любви. Уже разъела. Следующая остановка – ненависть. Класс! Нельзя это так оставить, или сделать его еще виноватым. Нужно действовать. Нужно все ему сказать.
