– Так же, как и вы! – ответил сумасшедший.
– То есть? – заинтересовался главврач.
– Пойду домой! – объяснил сумасшедший.
– Слышите? – обернулся главврач к врачам.
– А дальше?
– Поступлю на работу, подыщу себе место этак рублей на четыреста пятьсот в месяц – больше мне не нужно, человек я одинокий – и заживу спокойно.
– Да кто же тебе, дураку, даст такое место! – удивился главврач.
– Почему же, уважаемый? – обиделся сумасшедший. – Чем я хуже других дураков?
– Да нет, ничуть не хуже! – поправился главврач.
– Потом я женюсь! – продолжал сумасшедший.
– Молодец! – одобрил главврач. – Дальше?
– Справлю свадьбу.
– Потом?
– Потом… – Сумасшедший смутился. – Потом, когда разойдутся гости, отведу жену в спальню, погашу свет…
– Понятно, понятно! – прервал его главврач.
– Что вам понятно, уважаемый? – спросил удивленно сумасшедший.
– Достаточно… Дальше уже неинтересно! – улыбнулся главврач.
– Что вы, уважаемый! Интересное только начинается!
– Нет, нет! Не нужно! – всполошился главврач, беспокойно поглядывая на врачей-женщин. Но остановить сумасшедшего было уже нельзя.
– Когда разойдутся гости, – продолжал он, – отведу жену в спальню, погашу свет, уложу её в постель…
– Потом, потом?! – подскочил Шошиа.
– Сниму с неё платье, сорочку, трусы, вытяну из них резинку, сделаю себе рогатку и пойду бить стекла!
– Тьфу! Мерзавец! Дурак! Испортил все дело! – Шошиа был вне себя от досады.
– Ничего, Шошиа, он получил свое, – отправили обратно в палату! успокоил я Шошиа.
– Потом?
– Потом, спустя год, выяснилось, что наш сумасшедший был в сговоре со стекольщиком. Вот и все!..
– А при чем тут я? – спросил Шошиа.
– При том, что каждый раз, о чем бы ты ни говорил, в конце концов ты сворачиваешь на то, как прогонишь жену и женишься на Сиран! – объяснил я.
– Все равно прогоню! – вздохнул Шошиа…
Сон заключенного должен походить на рай. И пусть в этом раю поют канарейки… Сон заключенного должен походить на мечту – пеструю и красивую, как радуга, – не так ли, Шошиа?
Во сне ему должна сниться возлюбленная – краса несказанная, прильнувшая к его груди, – не так ли, Шошиа?
Во сне он должен быть вольным, как орел, и гордо парить над миром, широко расправив крылья, – не так ли, Шошиа?
Ложем ему должны служить цветы, подушкой – луна, а покрывалом звездное небо, – не так ли, Шошиа?
Он должен увидеть во сне такое, чтобы ему не захотелось просыпаться, – не так ли, Шошиа?
Во сне человек должен стать солнцем, чтоб, плывя по небу, согревать землю и людей, – не так ли, Шошиа? И это солнце должно полыхать, как факел! Не так ли, Шошиа?
