Увы! Для того чтобы родиться заново, человек прежде должен умереть… Увы! Шошиа не знает этого…
С добрым утром, мой Тбилиси дорогой!
Хочешь знать – откуда плач и ропот мой?
Подружился, горемыка я, с тюрьмой…
Бедной пташке дайте, люди, крылья!..
Бьет, гудит сионский колокол святой,
Простираю к нему руки я с мольбой…
Предан был я другом верным – не судьбой!..
Бедной пташке дайте, люди, крылья!..
Мтквари-матушка, великая река!
Глупо угодил я в сети рыбака!
Пожалей же ты беднягу бедняка!
Бедной пташке дайте, люди, крылья!..
Путь окончен мой, могилу вижу я,
Тяжкий грех я уношу с собой, друзья!
День и ночь я проклинаю сам себя…
Бедной пташке дайте, люди, крылья!..
Сидит Шошиа на своей галерке и поет, Шошиа мечтает о крыльях. Но где их взять, крылья? В наши дни крыльев нет у самих ангелов, кто же их даст Шошиа? Знает, знает об этом Шошиа, и все же он поет… Если бы сейчас здесь был Тигран, он наверняка придрался бы к Шошиа, что эти стихи принадлежат Этиму Гурджи[43], но написаны-де они вовсе не так. Шошиа и об этом хорошо известно. Но он все же поет, потому что Этим Гурджи плакал о своем, а Шошиа плачет о своем…
– Шошиа, будь человеком, перестань нюнить и хныкать, спой или расскажи что-нибудь веселое! – прошу я.
– До ареста у меня было одно место на Майдане… Из грузин лишь я да ещё несколько человек о нем знали… Раньше я не стал бы рассказывать тебе, а теперь чего уж скрывать… Так вот, выйдешь отсюда, сходи обязательно! Назови моё имя – откроют в любое время дня и ночи…
– Да кто меня отсюда выпустит, Шошиа?
– Тебя выпустят!
– Почему ты так думаешь?
– Потому что нет на свете тяжелее греха, чем держать в тюрьме невинного человека.
– Я не первый, не последний, Шошиа!
– Это верно. Половина всех узников в мире сидит без вины… По крайней мере, попались они случайно… А тебя, вот увидишь, отпустят не сегодня, так завтра! – Заверил меня Шошиа таким тоном, словно решение о моем освобождении лежало у него в кармане и он скрывал его лишь из боязни остаться в камере один.
– Твоими бы устами да мед пить! – обрадовался я.
– Так вот, про Майдан… Было у меня там одно местечко… Около пестрых бань, если идти отсюда – по левой стороне. Одноэтажный дом, деревянные ворота выкрашены в голубой цвет. Внутри – крохотный, с николаевский пятак, дворик… Хозяина зовут Азиз. Запомни: Азиз, татарин… Он там содержит собственную чайную… С девочками!.. Поверь, я ходил туда исключительно ради чая… И днем и ночью… О, настоящий чай! Ты не знаешь, что такое настоящий чай! Но сейчас не об этом речь. Есть у Азиза одна комната, где он принимает клиентов…
