– Раз, раз, раз. Хэмм!.. Доброе утро, уважаемые читатели. Сегодня для естественного пробуждения мы рекомендуем вам утешающие, безмятежные, сладкоголосые песнопения пастельных тонов в духе раннего импрессионизма…
– Вы там ничего не напутали? По-моему, это вечернее наставление, – поправляет Верика.
Из книги доносятся бубнеж, шушуканье, препирания и, наконец, смущенные голоса:
– Так оно и есть! Так оно и есть! Мы опять опростоволосились. Записывай ход. Первая сверху – на третью снизу: «Звонкие бодрые горны…» и так далее. Который раз на одни и те же грабли. Спасибо за подсказочку!
. . .
Тем временем происходит далееследующее в нижеизложенной последовательности: бодрение, умывание, одевание. В дело вступают вериканские мастера-рукомойщики, еженоги-полоскуны, распутывальщики и светлопевцы, конечно же.
Верика берет книгу в руки. Книга совсем легкая, свежая, пахнущая травяными и земляными красками, дрожащая от переполненности чувств и представляющая собой кленовую ладошку в потертом переплете с визой Хопнессы. Сегодня она пылает ярко-желтыми чернилами. Книга демонстративно покрывается мурашками и притягивает к себе салфетку.
– Чей ход? – возникает закономерный вопрос.
Его грозно раскачивающийся ус спиралевидным профилем нависает над съежившейся страницей. Галдеж возобновляется:
– Наш, наш! Давай, двигай на вторую сверху, а то у нее уже косы начинают заплетаться!
Слышен шум передвигаемой писанины и зычные команды.
Всеша называет это «рукопашной живописью». Она учится житию-бытию в настоящей школе, и там один раз в день разбираются в особенностях литературной самодеятельности.
Близится час почтенного собрания…
Волосы Верики сплетаются в тугой собор. Завершающие детали головного сооружения украшаются фрагментами растительных узоров. На полюсе макушки пробивается коронный элемент – поющий фонтан.
– Ух ты! – слышен из приоткрытой книги возглас довериков.
– Ах ты! – вторят им недоверики.
В эти короткие минуты согласия они непроизвольно забывают о межредакторских распрях.
Пока Верика спускается по лестнице, ее перламутровая кожа приобретает смугловатый оттенок. По ходу дела сосредоточенно изучается утренняя подборка воротничков, и к тому моменту, когда правая нога ступает на коврик рядом со следом левой ноги, Верика уже поправляет кружевные манжеты.
– Э-э-эх! – раздается праздничный выстрел Герральдия.
Часы бьют один раз. В мировом господстве есть много чудесного. Например, утро воскресенья.
