Время от времени из толпы встречающих вылетала цветнная веточка коралла и падала на плотную ленту Камбал, не долетев до кареты.
Спруты бдительно следили за порядком, подравнивали рянды морских жителей и, покрикивая: "Не напирать! Не напинрать!" - пускали в ход свои дубинки. Стражников было много, и они стояли друг от друга на расстоянии протянутого Щупальца - так, чтобы никто не мог выбраться из толпы. Как только кто-нибудь чрезмерно любопытный высовывался из толпы, увесистая дубинка тотчас опускалась - и несчастный с писком исчезал.
Вдруг впереди заволновались. Прорвав кольцо Спрутов, на дорогу выскочила серая встопорщенная рыбка и неистово заорала:
- Воры! Спруты-эксплуататоры! Дармоеды! Всех вас на чистую воду нужно вывести!
Звуки музыки смолкли. Толпа глухо загудела.
- Долой Лупибея и его стражников! - еще громче крикннул бунтарь.
К нему бросилось несколько Спрутов, но толпа качнулась и обрушилась на них. Со дна поднялась муть, закипела вокруг дерущихся. Раздалось кряканье, визг и глухие удары.
- Кто это? - спросила Смешинка.
- Бунтарь Ерш,- процедил Лупибей.- Известный мутильщик воды. Ну, ему сейчас зададут!
Из мутного клубка вырвалась рыбка-забияка и припустила во всю прыть вдоль улицы.
- Вот он! - рявкнул, бросаясь вперед, Лупибей! - Держи его! Хватай за жабры!
Он несколько раз оглушительно выпалил из пистолета. Но Ерш ловко воспользовался паникой. Он нырнул в толпу - и был таков.
Кучер Четырехглазка щелкнул кнутом, и приостановивншиеся было Крылатки рванули вперед. Опять мерно загудели барабаны Крокеров.
Смешинка хлопнула в ладоши:
- Сбежал! Вот молодец!
Спрут Лупибей, отдуваясь, хмуро посмотрел на нее.
Девочку Смешинку и Остроклюва поселили в нижнем этанже Голубого дворца - самого большого дворца Кораллового города. Царевич жил в верхнем этаже. Вокруг дворца была выставлена усиленная охрана. Каждый раз, когда Смешинка выглядывала в узкие высокие оконца, забранные прозрачными створками раковин плакун, она видела блестящие черные каснки Спрутов. Они день и ночь топтались внизу.
На следующий вечер во дворце был устроен бал. В пронсторном зале на стенах висели ярко сиявшие звезды Офиуры, в воде плавали светящиеся Медузы, к потолку были подвешенны окутанные красными облачками света Креветки, в углах зала колыхались чудные и пышные Морские Перья, горевшие слабым чистым огнем. Каракатицы курсировали взад и впенред по залу, наблюдая за темными окнами.
Царевич подошел к Смешинке и церемонно поклонился ей, приглашая на танец. Она улыбнулась, подала руку, и оба выншли на середину зала. Тотчас заиграл скрытый оркестр. Краб Дромия, стоявший на балконе, приподнимаясь на тоненьких ножках, взмахнул клешнями. Медузы запели пронзительными голосами.
