Оценивая сегодня эти взгляды (а некоторые из них не могут не поражать своей фантастичностью), нетрудно определить источник их общих недостатков. Авторы уверены в том, что проблемы этногенеза какого бы то ни было народа, в данном случае китайцев, можно решить, опираясь на один определенный вид исторических источников — на данные письменной традиции.
Последующие десятилетия не дали сколько-нибудь значительных исследований, в которых этногенез китайцев рассматривался бы как совокупность ряда исторических проблем. Достижения археологии и антропологии не привели к существенному сдвигу в этом отношении. В современной китайской исторической литературе господствуют представления о том, что истоки формирования этнической общности китайцев относятся к периоду, отстоящему от нас на несколько десятков тысячелетий. Непосредственным следствием такого подхода к проблеме является стремление многих китайских историков считать синантропа и других архантропов, найденных на территории Китая, прямыми предками китайцев [Ван Юй-чжэ, 17 и др.].
Что касается западноевропейской и американской историко- этнографической литературы, то на протяжении последних десятилетий в ней доминировали теории происхождения китайцев и их цивилизации, исходящие из примата диффузии и миграций в процессе этно- и культурогенеза. На этих позициях стоит и советский исследователь Л. С. Васильев, посвятивший проблемам происхождения древнекитайской цивилизации специальную монографию [Васильев Л. С., 1976]. Книга Л. С. Васильева имеет подзаголовок «Формирование основ материальной культуры и этноса». Характерно, однако, что вопросы этнического развития, в сущности, почти не интересуют автора: в центре его внимания находятся процессы заимствования тех или иных культурных достижений. В этой связи уместно было бы напомнить высказывание венгерской исследовательницы X. Эшеди о том, что, занимаясь изучением древнекитайского этноса и его культуры, нам в первую очередь следовало бы ответить на вопрос: «Какие же черты характеризуют собственно китайский этнос?» или, точнее: «На основании каких критериев оказывается возможным отличить основателей и представителей китайской цивилизации от других народов Азии, в особенности Восточной Азии?» Нельзя не согласиться с X. Эчеди, констатирующей: «В изучении этнографии Китая подобный вопрос, к сожалению, еще не поставлен» [Ecsedy, 1974, 333].
