И стоило очередной такой встрече затянуться, как начинались, казалось бы, необъяснимые ссоры: из-за того, что пить утром — чай или кофе, куда идти — на стадион или в цирк, с кем танцевать и с кем и как разговаривать. Об этих ссорах знали все их друзья, у всех они вызывали лишь улыбку: милые бранятся — только тешатся.
— Кто же мешал вам стать друзьями, единомышленниками? — подумал вслух Лорка.
— Мы сами. В дружбе всегда кто-то уступает, а мы оба гордецы.
— А если уступают оба?
Элла взглянула на него с сожалением.
— Ты все-таки немножко рыба, Федор. Большая, ловкая, но хладнокровная рыба.
— А может быть, я просто человек?
Элла холодно взглянула на него.
— Ты хочешь сказать, что я не совсем человек? Не извиняйся, Бога ради, ты сказал мне комплимент. Да, я не просто человек, я женщина. Женщина с большой буквы, потому что женского во мне больше, чем абстрактно-человеческого.
Может быть, ее все-таки обидела реплика Лорки или тема разговора волновала, но щеки Эллы порозовели, глаза заблестели, она стала чудо как хороша.
— Вот этого-то не хотел или не мог понять Игорь! Он все время пытался вести себя со мной как с напарником в ходовой рубке или с коллегой по эксперименту. А я женщина! Я люблю поклонение, ухаживание, рыцарство во всех его формах. Я люблю вертеться перед зеркалом и украшать себя, обожаю кокетничать. Мне забавно и приятно видеть, как по моей прихоти из полубога, воспарившего к звездам познания, вдруг выглядывает обыкновенный нетерпеливый мужчина.
Она и теперь говорила правду, но не всю правду. Элла любила не только пококетничать, ее увлечения были много глубже, впрочем, верней было говорить не о глубине, а о бурности. Некий зрелый, но невротический мужчина, один из немногих ваятелей-профессионалов, пытался покончить из-за нее жизнь самоубийством, хотя, судя по всему, делалось это театрально, дабы произвести впечатление на ветреную красавицу. А один юноша явился к Игорю для мужского разговора — он был твердо убежден, что Элла искренне любит его и что ее удерживает возле Игоря лишь чувство долга. Юноша полагал, что Эллы не было дома, но жестоко ошибся. Элла была и конечно же не преминула полюбопытствовать, о чем идет разговор. Юноша был изгнан с превеликим позором, Элла даже не удостоила его пощечины, удовольствовавшись подзатыльником. Лорка застал самый финал этой истории. Он пришел, когда Игорь еще помирал в кресле со смеху, а Элла расхаживала по комнате, разгоряченная, злая и, судя по всему, счастливая.
